Изнанка счастья

Вера Александровна Колочкова

О мечте, о любви, о судьбе

У нее странное имя – Марсель. И брак у нее тоже странный: разница в возрасте с мужем, уважаемым хирургом, – тридцать пять лет. Выходя замуж, она не искала ни расчета, ни золота. Более того, сама напросилась в жены… Этот брак действительно оказался счастливым, и для пасынка Марсель стала хорошей мачехой. Мачехой-подругой… Ведь разница в возрасте с ним у нее невелика – всего-то восемь лет. И его другу Марсель тоже нравится… Счастье? Да, счастье. Но что оно прячет с изнанки? Что таит в себе неравный брак, соблазняемый юностью? И есть ли у Марсель право на искушение – почти преступное?

Вера Колочкова

Изнанка счастья

Я над будущим тайно колдую,

Если вечер совсем голубой,

И предчувствую встречу вторую,

Неизбежную встречу с тобой.

    А. Ахматова «О тебе вспоминаю я редко…»

© Колочкова В., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

* * *

Часть I

Дверь тихо скрипнула, и на больничное крыльцо, освещенное слабой лампочкой, вышел Леонид Максимович, глянул исподлобья:

– Я закурю, можно?

Мара подняла глаза, посмотрела так, будто не поняла, о чем он ее спрашивает. Потом спохватилась, кивнула, проговорила быстро:

– Да-да, конечно. Курите, Леонид Максимович. Вы, наверное, за этим сюда и пришли.

– А ты зачем?

– Что – зачем?

– Ну. Я покурить вышел, а ты?

– А я просто так, воздухом подышать. В палате очень душно, а санитарка еще и пол помыла с какой-то вонючей дрянью.

– Это не дрянь, это хлорамин. Так положено в больницах по санитарным правилам.

– Да я знаю. Но все равно привыкнуть не могу. Кажется, что этот ваш хлорамин смертью пахнет, никак не могу отделаться от этого ощущения.

– Эка, смертью. Это ты, матушка, лишку хватила со своим ощущением. Нет уж, скорее, наоборот, жизнью пахнет. Я бы сказал, состояние духа бодрит и надежду вселяет. Ну, или вроде того.

– Не знаю. Может быть. Может, просто привыкнуть надо. Но я привыкну, и к хлорамину тоже привыкну. Между прочим, я в медицинский институт после школы поступать хотела.

– А теперь что? Передумала?

– Нет. Наоборот. Я обязательно в медицинский поступлю и тоже буду врачом. Да вы садитесь, Леонид Максимович, садитесь.

– Да ладно, я постою. Ничего, не суетись.

Огонек сигареты вспыхнул так ярко, что выхватил на миг его прищуренный взгляд, направленный в сторону Мары. Хотя и не было во взгляде особого интереса. Наоборот, глаза были усталыми до степени крайнего равнодушия. И голос тоже был равнодушным. Такой голос бывает у интеллигентных людей, вынуждающих себя силой передвигаться по хлипкому мостику общения. Лучше идти, чем на месте стоять и смотреть вниз. И в данном случае… Очень хотелось просто стоять и курить молча, да интеллигентность не позволяла, и потому приходилось говорить о чем угодно, чтобы заполнить паузу.

– Слушай, давно спросить хочу. – снова заговорил он хрипловато, будто подгоняя себя натужным интересом в голосе. – Откуда у тебя такое странное имя – Марсель? Оно ведь, если я не ошибаюсь, мужское? И с женским именем никоим образом не интерпретируется?

– Нет, не ошибаетесь, оно действительно мужское, Леонид Максимович.

– Но ведь странно, согласись.

– Да, странно. А что делать? Не я имя себе выбирала, это мама такое придумала. Да и вообще, какая разница. Все равно меня все Марой зовут. И вы Марой зовите, если вам странно.

– Что ж, Мара так Мара. Тоже очень красиво. Но все равно интересно – почему Марсель?..

Мара пожала плечами, улыбнулась нехотя. Не улыбка вышла, а сплошное мучительное недоразумение. И правда, чего пристал? Стоял бы себе, курил да помалкивал… И ведь приходится отвечать на все вопросы, хотя и понятно, что ни сами вопросы, ни ответы на них ему по большому счету неинтересны. Зачем ему знать, например, откуда ее странное имя взялось? Что это изменит? Она для него – никто, всего лишь дочь очередной пациентки. Даже неприлично проявлять такой интерес к ее странному имени, не вписывается он в рамки типовой для данного случая беседы. И нагрубить тоже нельзя – все-таки врач