С ногами на подоконнике. Повести

Ольга Николаевна Калашян

Будь на то воля автора, героиня картины «Поцелуй» Ф.А. Моллера непременно ушла бы за рамку, с досадой вытирая щеку, и поспешила бы на другое полотно – «Влюбленные» Р.Магрида, чтобы сорвать простыню с мужчины и заставить его смотреть только на себя. В книге представлены три разные повести о любви, главные героини которых храбро меняют свою жизнь, чтобы любить.Эти повести о том, что мы пишем нашу жизнь сразу на чистовик, а потому делать это надо на хорошей бумаге, красивым пером, яркими чернилами и с любовью.

Наяву

«Самый беспомощный и потерянный человек – это тот, кто заблудился в коридорах собственной памяти. Туда никто не может добраться, чтобы спасти его».

Айзек Азимов. Камешек в небе

***

Привет. Я не знаю, что пишут в письмах бывшим возлюбленным. Это очень странно… Надо признаться тебе, милый. Уже который раз решаю, но звуками страшно, трудно… Будто они обнажают что-то. Буквы мне ближе. Они друзья, все поймут и смогут тебе рассказать.

Я сумасшедшая, наверно, – живу двумя жизнями. Одна днем, вторая ночью: когда я засыпаю, начинается все самое интересное и важное. Настоящее. Во сне мой мир рядом с твоим. Они переплетаются, затягиваясь в тугой морской узел.

***

Сегодняшнее воскресенье началось с запахов блинов и кофе. Сонный кот лениво лижет лапу, а сквозь тонкую фанерную стену слышно, как у соседей чирикают попугаи. Мы садимся с мужем за круглый стол с вращающимся центром – очень удобно, не надо передавать ничего друг другу. Это исключает диалоги и дарит покой. Муж сидит в полосатой пижаме и улыбается мне. На его щеке румянец и следы от подушки. Сегодня я брошу его. Потому что это все ненастоящее.

***

Вчера я еле дождалась, когда закончится рабочий день. Пробегут перед глазами все сметы, цифры, подписи, я заведу мотор своей машины, простою два часа в пробках до дома, потом еще полчаса в поисках парковки под скользким жидким небом, и наконец я в лифте. Я захожу домой, кидаю со звоном ключи на стеклянный столик, стягиваю через голову колючий свитер, спускаюсь с высоты каблуков в мягкие тапки. Делаю горячее какао и бегом в кровать. Надеваю свою лучшую шелковую пижаму, взбиваю большую подушку и стараюсь скорее заснуть. Потому что ночью у меня с тобой опять свидание.

Я закрываю глаза. Комната начинает медленно плыть, дрожит дверь… Дрожит, словно в луже, мой шкаф…

Я сплю. Как всегда, добраться до тебя трудно. В прошлый раз нужно было пережить целое наводнение. А сейчас мне приходится идти по длинной дороге между двух многоэтажек. Идти, идти… А она все не кончается. Или я иду медленно. Но быстрее никак. Ноги вязкие, будто тонут в болоте. Приходится отрывать их с усилием. Но я продолжаю идти. Я знаю, что в одном из домов ты празднуешь свой день рождения, будет много гостей. Сзади меня догоняет пес, трется, как кошка, о мои джинсы. Замечаю, что у него три лапы и глаза больные. Как же я могу пройти мимо? И ни одного магазина, нечем накормить… Беру собаку под мышку. Накормлю у тебя дома.

Идем вместе. Пес дрожит – то ли от страха, то ли от холода… И вот мы наконец почти дошли. Впереди желтое здание, похожее на ломоть пирога. Свет горит только в одном окне на третьем этаже, и я точно не ошибусь. Открываю красную входную дверь, вызываю лифт, но он, кажется, неисправен. Слышу, как он ездит между верхними этажами, скользит, как желе… Жму обгоревшую кнопку, но до первого все никак не доезжает. Ладно, пойду пешком. Пес, сможешь идти сам? Лохматый какой! Вроде повеселел – видимо, в предвкушении еды. Поднимаемся. У самой твоей квартиры поправляю платье. Синее в горох, в левом кармане записка. Открывается дверь, пес быстро юркает в квартиру, в шумную шевелящуюся толпу. Я пытаюсь высмотреть среди гостей тебя: чьи-то чужие макушки мелькают, но родной не вижу. Беру тарелку, кладу торт, салат и свиные ребрышки. Подзываю своего трехлапого друга. Ну все, долг выполнила. Теперь пойду искать тебя. Заглядываю во все комнаты – такое ощущение, что их тысячи: одна дверь, вторая… Везде пусто. Подхожу к балкону и вижу сизый дым, который струится из окна на улицу. Чувствую, что это т