Смерть
Тонкая полоска заката почти померкла. Девочка, с рассыпанными по плечам медовыми кудрями, задвинула засов на двери, прошла по маленькому домику, задернула шторы. Теперь лишь тусклый свет лучины отбрасывал причудливые тени по стенам. Зимняя стужа проникала сквозь щели в полу. Девочке холодно, от мороза стали ярко видны под белой кожей синие змейки-вены. На тахте спит младший брат, кутается в дырявое одеяло, нервно вздрагивает во сне. Девочка отводит взгляд от постели, осторожно выглядывает из-за коротких штор в окно. А за окном по сугробам неспешно бродит силует, дева в черном, с печальным взглядом и доброй улыбкой. Девочка видит ее уже третий день и, конечно, понимает, что ей нужно.
В доме нет ни кусочка хлеба, ни горстки крупы, ни даже гнилой капусты, на которой еще хоть как-то можно было бы жить. Есть совсем нечего, и остается только глядеть в окно на небо и вспоминать…
Первая из дев в дом явилась днем. Шла середина лета, ярко светило солнце. Взгляд её темно-карих глаз завораживал, гипнотизировал. Девочка помнит ее крупный и алый рот, аристократичный овал лица, бархат серебристого платья, цветом напоминающего кольчугу. Как собирался возле отца народ, кто-то молчал, кто-то рыдал, а кто-то тихо ругался. А незнакомка ворковала и льнула к мужской груди, впиваясь страстным поцелуем в губы каждому встречному. Если бы люди знали, какая впереди их ждёт судьба, бежали бы прочь от красавицы. Те, кого она целовала в тот день, вскоре сгинули в жестокой битве. И отец с ними погиб. Девочка помнит, как звали ее – Война, имя её —всему живому погибель.
Светлое лето сменила хмурая осень, и вместе с дождем пришла вторая девица. На её бледных восковых щеках тлел неестественный румянец. Волосы сверкали ярче опавших листьев, ярче пламени костра. Девочка помнит ее задорный лихорадочный блеск в глазах, и сладкий, до отвращения, запах ее духов. Как всех детей сковывал необъяснимый страх, стоило рыжеволосой склониться над их кроватками. Незнакомка вошла в дом по-хозяйски, без стука, резво прошуршала багряным платьем к постели матери, губами коснулась лба спящей, и дня не прошло, как ее одолела болезнь. Девочка помнит, как звали смеющуюся деву – Чума, что страшнее для человека не сыскать.
Третья пришла в начале морозных дней. Очень худая, губы бескровные, кожа прозрачней первого озерного льда, а в синих глазах волнами плескалось безумие. В своем белом тонком платье она пришла и присела на постель младшей из детей, безмятежно, спокойно так улыбаясь. Она гладила дитя по рукам тонкими пальцами, младшенькая хотела вырваться, но хватка у девицы оказалась стальная. Девочка помнит, в тот день к ним пришла беда, имя ей – Голод. Вонзив в тело клыки, дева иссушала силы младшей сестры и по капле вытягивала жизнь. Девочка шептала «дождись…», бегала по соседям, выпрашивала еду. Но сколько не дай девице в белом – ей всегда мало.
Не дождалась, и остались они вдвоём – она да брат. Девочка очень устала, бороться больше не осталось сил. Она посмотрела в небо, сделала решительный вздох и распахнула настежь входную дверь. Девочка помчалась по леденеющему полу к тахте, чтобы в последний раз обнять брата. Холод порывисто врывается в дом, но нужно потерпеть и навсегда забудется боль потерь.
В маленький домик, нежно улыбаясь, тихо заходит Смерть.
Не Маленький принц
– Они красивые, но пустые, – продолжал уже изрядно потрепанный Маленький принц, опрокинув в рот очередную стопку коньяка. Он презрительно кивнул в сторону танцпола, на котором резво двигались одинаково накрашенные кокетливые Розы, Маргаритки и Виолетты. – Ради них не хочется просидеть в интернете всю ночь, отслеживая по лайкам, с кем они трахались. А она… она…
Его полуоткрытые губы дрогнули в печальной улыбке. Маленький принц уронил голову на барную стойку и сразу засопел. Лис закурил, прищурился и подумал, что трогательней всего в Маленьком принце – верность его цветку, образу розы, который сияет в нем, словно пламя светильника, даже когда он в стельку пьян.
Маленький принц зашевелился, Лис тут же услышал привычный тихий бубнеж: «Ничего я тогда не понимал… Надо было судить не по словам, а