Ольга, Тюр и Новый год
Анна Пожарская
У художницы Ольги темная полоса в жизни. Работы нет, рисовать не хочется, а еще Новый год на носу! Хочешь не хочешь, надо выползать в магазин за едой. Все бы закончилось ничем, если бы не встреча с давним возлюбленным.
Холодильник был пуст. Совсем. Даже мышь, что повесилась там вчера вечером, по-видимому, похоронили. Ольга, не ожидая найти что-нибудь съестное, больше для порядка внимательно оглядела полки. Ничего. Девушка тяжело вздохнула – еще вчера на ледяных рубежах несли свою вахту пакет кефира и клубничный йогурт, а сегодня от них не осталось и следа.
Делать нечего, придется тащиться в магазин. Как же не хочется выбираться из дома! Погода на улице – хозяин собаку не выпустит: метель, под ногами месиво из снега и грязи, ни за что не скажешь, что Новый год на носу. Впрочем, в этом году и осень как-то не задалась – с конца августа, не переставая, лил дождь, а солнце будто ушло на пенсию. Лишь в начале зимы было несколько ясных дней, да и те казались какой-то нелепой случайностью. Ольга запустила кофемашину, и уже через пять минут мирно притулилась за краешком стола с чашкой горячего эспрессо и остатками булочки, добытыми в хлебнице. Ей нравилось это место, именно отсюда вся ее студия проглядывалась насквозь.
Квартирка, собственно, состояла из одной комнаты, которая служила и кухней, и столовой, и гостиной, и спальней, да чего уж греха таить, и кабинетом тоже. Комната, правда, была немаленькой, очень светлой и, если бы не царивший в ней беспорядок, вполне бы сошла за небольшой зал для приемов. В том виде, в каком она находилась, она напоминала, скорее, антикварную лавку – вроде всего навалено, а что где – непонятно. У самого окна стоял мольберт, в углу в специальной подставке ютились несколько картин в дешевых рамках, там же жила тумбочка с красками и кистями; вдоль другой стены стояли шкаф и кровать. Дальше всего от окна располагалась кухня, где Ольга пила кофе, смотрела на свою убранную, что удивительно, постель и думала.
Думала о том, что надо идти в магазин, о том, что надо не забыть поздравить родителей, умотавших на праздники в круиз, с наступающим. Думала, что деньги заканчиваются, а работа никак не находится. Везде только и слышно: «Вы нам не подходите, у вас нет опыта работы» или еще лучше: «Мы не уверены, что вы справитесь с обязанностями», или почти шедевральное: «Вам двадцать восемь, вы нигде не работали, уверены ли вы, что это нужно вам сейчас?». Великий боже! Да какое ваше, уважаемые эйчары, собачье дело, почему она не работала до сего момента? И почему хочет работать сейчас… Что за люди! Как будто не клерка ищут, а как минимум вице-президента швейцарского банка! Да уж…
Ольга опять вздохнула, открыла ноутбук и один за другим тщательно исследовала сайты, где висело ее резюме. Новых просмотров не было. Да и откуда им взяться-то тридцать первого декабря? Одна надежда на чудо… Ольга, однако, была уверена, что если с ней и случались чудеса, то только в прошлой жизни. В этом воплощении ничто чуда не обещало. Она сварила себе еще кофе, но голод не ушел и после второй чашки. Натянула джинсы, свитер, запрыгнула в кроссовки, накинула пуховик, нахлобучила шапку и, исполненная решимости, отправилась на улицу.
Поймав свое отражение в зеркале лифта, она застегнулась и надела капюшон, но когда выбралась из подъезда, оказалось, что этих мер недостаточно. От ветра на мгновение перехватило дыхание, колючий снег бил в лицо, и как ни старалась она увернуться, ничего не получалось. Снег, как нарочно, был везде: он раздавал пощечины и лез за шиворот, неприятно щекотал неприкрытую шею и противно хлюпал под ногами. Кроссовки скользили, но Ольга, время от времени вспоминая чью-то мать, шла к своей цели.
До магазина было минут десять, не больше, но эти десять минут показались Ольге вечностью. У супермаркета оказалось неожиданно малолюдно, даже стоянка, обыкновенно забитая до отказа, оказалась пустой. Зато очередь у кассы просто ужас. Стоять можно до второго пришествия.
Ольга вздохнула, но от своей цели не отступила, может, к тому моменту, когда придет пора расплачиваться, еще пара кас