Jack sits in a box,

You can not be afraid

Of being inside the flox,

Because you're not his mate.

Зрелище

Бывает ты переполнен ненавистью, да настолько, что опускаются руки. Это, возможно, называется ненависть к себе. Именно такой ненавистью я был переполнен.

Друзья разъехались, жена уехала еще раньше, но обещала вернуться. И вот я сидел на лавке, ждал. Только кого не мог понять, а может я ждал чего-то. Чего-то, что заставило бы меня встать и идти дальше, поднять руки, чтобы снова жадно хвататься за эту жизнь.

Место было спокойным, в рабочий день никого не было. Вокруг деревья, пара метров вперед, и ты уже возле реки. Два моста ограничивали мое пространство. В этом одиноком спокойствии бушевал ветер, раскидывая мои волосы, что я не любил. Я же как считал: стоишь ты перед зеркалом, наводишь порядок, а ветер с такой легкостью все это портит, совершенно не думая о том, сколько сил ты потратил на эту прическу. Позже меня перестанет это волновать.

Приходил я на это место каждый день, с недавних пор. Именно тогда начал, когда все уехали. И целый день, на пару с ветром, впитывал грусть. Грусть от осознания неизбежности одиночества. Позже меня перестанет волновать эта неизбежность.

За спиной я услышал шаги. Подумал, что это дворник и не оборачивался, продолжил смотреть на воду. Под лучами солнца она очень красиво переливалась разными цветами, зрелище!

Шаги прекратились, но я чувствовал, что за спиной кто-то стоит. Я не успел обернуться, как услышал фразу: «Зрелище!».

– Мы не знакомы- отмахиваясь заранее от разговора, сказал я.

– Это ты не знаком со мной, а я тебя хорошо знаю- не смотря на меня говорила девушка. На ней было светлое кремовое платье. Блондинка с короткими волосами, уверенным взглядом и легкой ухмылкой на лице. Босиком.

– Мы где-то встречались?

– Ну, можно и так сказать. Вряд ли меня вспомнишь, ты обо мне никогда не думал.

– Откуда вы меня знаете?

– Перестань, перестань разговаривать на «вы». Мы с тобой уже давно близки.

– Тем не менее вижу тебя впервые.– Разговор в таком духе начинал немного бесить.

– Ничего страшного- улыбнулась она.

– Да, бывает.

Я ушел. Можно сказать, меня заставили уйти. Играть в «угадайку» желания не было.

Снова утро, снова я иду по мосту. Ветер не дает о себе забыть, а в голове очень громко играет музыка тишины. Легкие шаги, походка словно лист на ветру, непринужденно. Прохожу мимо деревьев, совершенно не замечая лавки возле реки. Мне на самом деле нужна была только одна лавка. Моя.

С огромным удивлением на моем месте я увидел вчерашнюю девушку. Она закапывала ноги в песок и, сидела опираясь руками на край лавочки.

– Ты сидела здесь всю ночь?

– Нет. Я тоже рада тебя видеть.– Она улыбалась- Мне нужно было рано утром на похороны моего друга. А потом я пришла на это место.

– Ты была на похоронах в этой одежде? – А она было все в том же кремовом платье, которое тревожил ветер.

– Да, а что в платье плохого, мне оно очень нравится.

– Я думаю тебе не очень были рады родственники этого человека.

– А меня никто и не заметил, я на миг забежала попрощаться.

– И не скажешь, что ты была на похоронах, думал, после такого улыбку и выдавить невозможно.

– А чего мне грустить? – Резко девушка встала и подошла ко мне, а я тут же почувствовал запах кофе. Но все никак не мог понять откуда ему взяться на берегу реки, где кругом одни деревья.

– Хочешь сказать тебе совсем не грустно после расставания со своим другом? Ты ведь понимаешь, что вы не увидитесь больше?

– Понимаю, – смеясь она ответила- конечно понимаю. – Продолжая смеяться, говорила девушка.

– Хорошо, это не мое дело. Просто обычно я на этом месте сижу, если бы ты могла пересесть на другую лавку, я бы был рад.

– Зачем, нам же вместе весело!

– Мне очень… Хотя, погода сегодня плохая, пойду лучше домой.

– Пока-а- прокричала девушка, уже когда я отошел на метров двадцать.

Шел домой, конечно же, недовольным. Недовольство хоть и хотел остановить, но не мог. Крепко цепляется в моей груди всякая гадость, от которой потом трудно избавиться. Что совсем не на пользу нервной системе. Позже я начну с этим бороться.

Мой дом, а