Назад к книге «Живая тайга. Сказки» [Виктор Квашин]

Хозяин Тайги

Давным-давно на одной лесной поляне в глухой Уссурийской тайге жили-были муж с женой, и было у них двое деток – дочечка да сынок.

Всякие времена переживали, и трудно было, и голодно, и сытно-радостно, а только в любых обстоятельствах старались родители детям опыт передать и всему нужному для жизни обучить.

А и детки старались. Дочь у матери все премудрости женских ремёсел перенимала: как дом в порядке содержать, огонь в очаге поддерживать, одежду шить, посуду делать, грибы-ягоды собирать, пищу готовить. Сын больше на отца глядел: как дом строить, лук, стрелы да копьё сделать, как капканы хитроумные ставить, как рыбы наловить и домой доставить ко всеобщему семейному благополучию.

Ещё родители детей обучали, как с Тайгой ладить, чтобы доброй была, пищу давала, да не сердилась на людей. Говорили: «Встанешь ранним утречком, первым делом с Солнышком поздоровайся, добра ему пожелай, глядишь, и твой день добрым будет. Пойдёшь в лес на промысел, попроси Хозяина Тайги не сердиться, а добудешь что, так много не бери, а Тайге спасибо скажи и подарок оставь, чтобы в другой раз без добычи не остаться».

Дети прилежно это слушали, головами кивали. Только дочь запоминать родительские наказы старалась, а сын гордым рос и считал всё это выдумками, думал себе: «Чего это мне кого-то благодарить, если я и так взять могу всё что захочу? Стреляю метко, рыбу ловлю лучше чем отец, что угодно делать умею, ноги мои быстрые, руки ловкие, глаза зоркие – никто мне не указ!»

Так жили-поживали, да случилась вдруг беда – заболел отец. И оно бы ничего, заболел, так поправится, не в первый раз, ан нет – всё хуже и хуже отцу, уж и вставать перестал. Делать нечего, пригласили знакомого шамана, благо жил неподалёку, за перелеском. Пришёл шаман, в бубен постучал, собрал своих духов-помощников, разослал во все концы света искать лекарство. Долго камлал шаман, целых три дня искали духи лекарство от неведомой болезни старого охотника, все пустыми вернулись к шаману, ничего не нашли, только один с рецептом прибыл из неведомых мест. Сказал тогда шаман:

– Необычная болезнь напала на вашего отца и есть от неё только одно лекарство. Но трудность трудная достать это лекарство и опасность опасная до него добраться, и никто не знает, где хранится-сохраняется в тайне это лекарство. А называется оно Корень Жизни. Найдёте – будет ваш отец здоров, не найдёте – никто не поможет!

Заплакала горько мать:

– Как без кормильца жить будем!

Тут сын говорит:

– Не плачь, мать. Не для того я всему у отца учился, чтобы он без помощи умирал. Найду я это лекарство!

Взял сын копьё, острогу, лук да стрелы, нож да топор, кремень да кресало, чтобы огонь добывать. Мать ему пищу приготовила: хлеба, да мяса сушёного, да крупы для каши. А ещё мать дала сыну мешочек с разноцветными камнями.

– Это камни дорогие, я их для особого случая хранила. Повстречается водная преграда, подари ей синий камень, она и пропустит. Понадобится помощь от леса, зелёный камень для него предназначен. Огонь красный цвет любит. Остальное сам догадаешься, ты умный у меня сын вырос. Не скупись, одаривай каждого встречного, и едой делись, и теплом, и путь тебе лёгким будет.

Попрощался сын с родителями, с сестрой, и пошёл в путь неведомый.

Шёл он, шёл, быстро шёл, только мышки из-под ног разбегались, да птички с кустов разлетались, до реки дошёл. Есть захотел. Думает: «Поймаю рыбу». Снарядил острогу, высмотрел в тёмных водах рыбу покрупнее, прицелился, а тут из воды чудище человечьего обличья высунулось и говорит хриплым голосом:

– А разрешения кто спрашивать будет?!

– А кто ты таков, чтобы я разрешение у тебя спрашивал?

– Я-то Хозяин Вод речных и прочих озёрных-болотных, всё, что в воде находится – моё. Без моего дозволенья никто ничего поймать не может.

Вспомнил молодой охотник наставления матери, вытащил мешочек с камнями, хотел подарить Хозяину Реки, да пожалел: «Чего я буду такие дорогие вещи раздавать кому попало? Лучше я за них потом на ярмарке хороший нож себе выменяю. А рыбу я и без его позволения поймаю». Вынул самый крупный синий камень, вертит в пальцах и спрашивает:

– А скажи, Во