Возрождение. Книга стихов

Вячеслав Александрович Ерогов

Вячеслав Александрович по образованию – инженер. Стихи начал писать с юности. В данном сборнике отражен нелегкий, порой драматический жизненный путь автора. Его неумолимое и страстное желание познания бытия в итоге привели к примирению с Богом, что и явилось причиной названия сборника «Возрождение».

Возрождение

Книга стихов

Вячеслав Александрович Ерогов

© Вячеслав Александрович Ерогов, 2017

ISBN 978-5-4485-0211-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВЯЧЕСЛАВ ЕРОГОВ

Отцу

При живом —

и не знать отца!..

Помню,

жалко дрожал мой почерк:

Неокрепшей рукой юнца

Выводил я:

«Скучаю… очень!..»

Как же так! И по чьей вине

С давних пор

и по наше время

Прорастает, как злак

в стерне,

Безотцовщины горькой

семя?

…Хлопнул дверью

и вышел вон,

Оставляя в наследство сыну

Детство,

втиснутое в вагон,

И дороги —

длиной в Россию.

«Эх, сады-огороды чужие!..»

Эх, сады-огороды чужие!..

Только рано сумел

я понять,

Что достойней бутылки пустые

На кино да на хлеб собирать.

…Мужики вечерами

сходились.

Пили дрянь, запивали

водой.

Толковали, клялись,

матерились.

Снова пили…

и долго порой

Я глядел в их угрюмые спины,

Понимая мальчишьим

умом,

Что вино для них —

скрытая мина!

Мой отец подорвался

на нём.

Вот и мама не раз говорила:

– Что за руки имел он,

сынок!

Эх, не пил бы!..

– Тогда бы простила? —

И глаза отводил в потолок…

Мне от памяти некуда

деться

И ни сбросить её,

ни продать,

И несу я осколочки

детства,

И не в силах ладони

разжать!

А вверху,

неподвластная тленью,

Над дорогой

без края – конца

Много лет между светом

и тенью

Бродит горькая правда

отца.

«Помнишь, мама, дороги…»

Помнишь, мама, дороги,

Дороги цыганские наши?

Эту жизнь кочевую

Едва ли удастся забыть.

Воздух южных окраин

Казался нам

чище и слаще,

И тащился за нами

Багаж —

Неустроенный быт.

Сколько раз ты гадала

О счастье —

высоком, как небо!

Только всё выпадало:

Дорога… нежданный удар.

Когда тихо я плакал

От голода,

В поисках хлеба,

Помню, лучшие платья

с утра

Ты несла на базар.

О как буйно цвели

По весне краснощёкие розы!

И теперь,

лишь с годами,

Отчетливей вижу,

ясней

Твою трудную молодость,

Где одиночества слёзы

Нелегко было скрыть

От себя,

от меня,

от людей.

Да, родная, у жизни

Законы порою жестоки.

И не с тех ли далёких,

Поблекших от времени лет,

Залегли у тебя под глазами

Морщинки-дороги,

Как любви материнской

Печалью наполненный

след.

«…И вспыхнул свет иного бытия!..»

…И вспыхнул свет иного бытия!

Стою один —

задумчивый и строгий.

Какая-то старуха на дороге.

Остановилась,

смотрит на меня.

– Ты чья, бабуся? —

Слышится в ответ:

– Ах, внучек, Я – ничья.

Мне тыща лет.

Я схоронила твоего отца.

Познала смысл начала и конца…

– Да кто же – ты?

– Твоя живая память,

Дремучая,

как философский камень.

Расшевелишь и —

поползут на свет

Видения давно ушедших лет.

– Зачем пришла?

– Ты сам просил о том.

Устала я. Присядем… Отдохнем.

«Ветхий домик двухэтажный…»

Ветхий домик двухэтажный.

Улица моя!

В позабытый день вчерашний

Возвращаюсь я.

Мчатся годы, будто кони, —

Пыль столбом!

Как спасенье от погони —

Отчий дом.

Возвращение в детство

В детской лодочке

бумажной

По весеннему ручью

В позабытый день

вчерашний

Воротиться я хочу.

Где оранжевые кони

Жмутся к розовой реке,

Где стоит, никем не тронут,

Хрупкий домик на песке.

«А всё-таки есть…»

А всё-таки есть

На Земле

Непреложная истина:

Чем старше годами,

Тем чаще

Задумчивый взгляд

Бросаем назад,

Где ещё

Не опавшими листьями,

Как птица крылами,

Шумит

Нашей юности сад.

«Мне