«Человек, нарисовавший быка на скале (ни Гойя, ни Пикассо даже не приблизились в экспрессии к древнему художнику), решал какую-то задачу, а не просто водил рукой от нечего делать. Он или подчинял себе это опасное животное, или пытался умилостивить лестным портретом, а может, хотел передать кому-то, что он есть в пустынном и враждебном мире, и как бы предлагал партнерство. Во всяком случае, первобытное творчество – не искусство для искусства, а сцеп человека с миром, жизнью, себе подобными. Отрыв искусства от цели и смысла шел от лукавого, разочарованного и недоброго ума.

Пусть этот дневник – прерывистый след одной жизни – будет моим быком в нашем отнюдь не потеплевшем мире».

    Юрий Нагибин

***

А я начинаю свой дневник и хочу поблагодарить всех тех, кто мне помог в этом. Быть может наш несовершенный мир и не потеплел глобально, но мой собственный мирок стал безусловно теплее лишь потому, что больше не чувствую себя одиноко. И в благодарность за эту теплоту я постараюсь вести свой дневник прилежно, искренне и с уважением ко всем, кто будет его читать.

Я начну с сегодняшнего дня, но постепенно расскажу, о том, как я к нему пришла, с какими мыслями, переживаниями, нытьем, слезами, радостью и самокопанием.

***

Итак, день первый! Мы без подков и в поле!!!

Да, у нас фриз. Роня, мерин 4-х лет. Ирон из Фрисляндии, где он занял 2-е место на морфологических соревнованиях среди молодняка. В Голландии это серьёзный титул, от балды не выдают. Он у нас меньше месяца, заезжен под седло с уздечкой на мундштуке. Пробовали ездить – он знает только самые элементарные вещи – смена аллюров, остановки. Характер спокойный, очень дружелюбный, любопытный, общительный. Ничего не боится! А если и пугается, то в разумных пределах. Мы прошли ветосмотр – никаких проблем не обнаружили. Есть размет – расковали.

Проблем с конём, как видите, нет. Проблемы с нами самими.

Я и обе мои дочки три года занимались верховой ездой в конно-спортивном центре «Астуркон». Я брала уроки выездки, они – конкур для начинающих. То есть, ездить все научились. Более-менее. А вот о лошадях, как оказалось, не знаем ничего.

А с чего всё началось? С «Лошадиной Эециклопедии», конечно.

Было обидно, были сомнения, было много чего… Поэтому я и назвала так свой дневник. Ирона привезли как раз в тот день, когда в Центре проходили морфологические соревнования ПРЕ, так называемых андалузов. Там были представлены шикарные лошади! Но приезд фриза изрядно подпортил шоу. Публику как ветром сдуло с трибун, все прибежали смотреть на наше сокровище с лохматыми ногами.

Мы арендуем в КСЦ денник с кормлением и уборкой. Стоит такой сервис 120 Е в месяц. Центр на госдотациях Овиедо, мэр которого сам заводчик ПРЕ и продаёт жеребят 2-х леток от 12 000. Для него «Астуркон» – часть бизнеса. Поэтому условия очень хорошие. Прекрасные манежи, ветеринары и прочие удовольствия. Но всё равно нам казалось, это тюрьма, общение два раза в день, постоянно на глазах у множества людей и… похоже, складывается довольно странная обстановка по поводу нашего необычного воспитания лошади. В клубе выездки, где я занималась, только и обсуждают, почему я не езжу верхом, лезут с вопросами. Я хоть и хорохорюсь, что меня это мало волнует, но…

В клубе я заработала себе неплохую репутацию. Я всегда соглашалась ездить на самых непопулярных лошадях. Они все были немного странные. У одних галоп – как летишь, но рысь совершенно неудобная, у других наоборот. Одни стараются ссадить сходу, у других, как объясняли, – что-то с ногами. Раз подо мной перед уроком конь повёл себя очень странно. Его всего перекосило, я закричала, тренеры посмеялись, а конь завалился на спину, чудом не придавив меня. Только тогда к нам подбежали.

В общем, там было 20 жеребцов ПРЕ и одна кобыла.

Перед этим был конкур для начинающих. Прыгала я, дура старая, и мои дети. Ладно, я сама выжила после нескольких падений, но когда начали падать мои девочки, я задумалась, нужно ли это всё.

Я и дети, все отказались от уроков верховой езды. Просто знакомились с Роней, пытались играть в манеже. Пытаемся работать на земле на недоуздке.

Арендовали выпас