Где кончается Я

Сергей Константинович Филиппов

История становления человека-киборга в мире процветающего будущего, где благодаря технологиям люди стали ещё сильнее и более независимыми, нежели раньше. Это мир, где ценятся идеи и те люди, которые идут рука об руку с технологическим прогрессом.

Мысли и идеи – это, пожалуй, последние товары нашего времени. Всё, что известно, делается из молекулярных частиц у тебя на глазах при помощи определённых программ. Многие люди сейчас существуют, просто, чтобы существовать. Даже речи не заходит о жизни. Мир теперь нам не принадлежит. Мы создали мир, который сам себя чистит и обновляет, заботится о своём «родителе», хоть и понимает, что человечество уже ничем помочь не сможет. Многие люди отказываются от тел, чтобы не умирать и жить столь долго, сколько это вообще будет представляться возможным.

По меркам роботов вчера я «вышел из строя», слетел с катушек, проще говоря. Я напал на роботов средь бела дня. Из-за этого мне вживили чип, который нежным голосом пытается наладить со мной общение всё то время, что я нахожусь в сознании. Он – моё второе я. Технически, это – навязанная личность, которая должна ввести меня обратно в социум, состоящий из сплошных роботов и киборгов.

– Вам нужно иначе взглянуть на вещи. При помощи новых технологий вы можете стать кем угодно, работать в какой угодно сфере и при этом получить всю необходимую информацию напрямую на носитель.

– Во-первых, я уже обсуждал, что не надо обращаться ко мне на «Вы», во-вторых, называй мозг мозгом, а не так, как ты выразился, и не забивай мне мысли собой, будь так любезен.

– Но я всё же советую отнестись к переменам снисходительнее. Я не желаю тебе ни добра, ни зла. Ты – это и есть я, просто тебе не хочется это принимать.

– Пожалуйста, давай потом это обсудим. Я пытаюсь поесть, но пока ты со мной разговариваешь, моё чувство голода незримо где.

– Прошу прощения. Принял к сведению.

Все мысли были вперемежку около минуты, а потом снова захотелось есть. Повара из роботов были неплохие, сказать нечего. Всегда любил межнациональную кухню в их исполнении! Особенно морепродукты… Ммм… Сам я готовить умею плохо, но обед в подобных местах не стоит ничего, так как подобные заведения были разработаны изначально для поддержки малообеспеченных слоёв населения, а впоследствии стали легкодоступными для каждого человека, поскольку с тех пор людей стало в разы меньше.

Я никогда не был ни учёным, ни кем-то ещё более-менее значимым. Мне просто нравилось жить среди тех, с кем интересно общаться, путешествовать и влипать в нелепые ситуации. С людьми я был самим собой, хоть до сих пор и не шибко понимаю, кем я был для самого себя. В одиночестве у человека есть только он сам, оттого-то и грустно, хочется вернуться к людям, чтобы не рыться в воспоминаниях, опасаясь тёмных закоулков своего сознания…

– Я не мешаю?

– Мешаешь.

– Разве?

– Я думаю…

– Слышу. Почему Вы так боитесь копаться в себе? Разве изучение самого себя и анализ собственного развития не ключевая задача человека?

– Лично я никогда подобным старался не озадачиваться. И, всё равно, порой приходилось думать о цели жизни, своём месте в ней и о том, что волнует людей не занятых. Когда чем-то занят, такие мысли ни за что не появятся. И, да, ты снова начал!

– Прости. Тебе не кажется, что, разобравшись в себе, ты поможешь нам найти общий язык? Всё же, не похоже, что мы когда-нибудь расстанемся.

– В таком случае я хочу прогуляться в парке. Один. Ну, ты понял.

– Да, хорошо.

Это была всего лишь очередная попытка уйти от длительной беседы в голове, но чип был прав – не расстанемся мы ещё достаточно долго, поэтому смысл разобраться в себе был.

Лес звучал, как и прежде. Звонкие и приятные голоса птиц под аккомпанемент шелеста листьев радовали слух, а аромат хвои пьянил разум. Здесь всё осталось естественным, а может стало немного лучше. Скамейки были старыми, но ухоженными. Деревья полностью скрывали город, был виден лишь свет вечерних фонарей, что освещали тропинку.

«Кем я был раньше? Был ли я счастлив? К чему стремился? Хотя, глупо рассуждать о прошлом… Лучше, об актуальном. Где