Жабьи дети

Ольга Репина

Рождаясь, люди не знают, что ждет их впереди. Они надеются на лучшее, но никто и никогда не покажет им путь, по которому их проведет Судьба… Это – как идти по незнакомой местности без карты и компаса, ориентируясь только на свою интуицию или везение. Ты не знаешь, где крутой спуск, горка или обвал, что тебя ждет за очередным поворотом… А указатели – они есть, но видит ли их человек? Верит ли им? Или только собственные силы и чутье для него главенствуют в жизни? Обо всем этом в романе Ольги Репиной «Жабьи дети».

Ольга Репина

Жабьи дети

Глава 1

Мадам Женевьева Лаке открыла окно и глубоко, до покалывания в легких, вдохнула свежий морской воздух. Рядом с домом лениво шевелили своими мощными зелеными ветвями деревья, посаженные еще родителями ее покойного мужа. Было по-утреннему тихо. Лишь птицы нарушали эту тишину. Семья скворцов возилась в своем домике на дереве, стрижи носились в воздухе, издавая узнаваемый свистящий звук, горлицы гортанно ворковали под окном.

Да, у мадам Женевьевы здесь чудесно, об этом говорили все, кто приезжал к ней из города. Птицы поют, как в раю. Воздух – не надышишься. Если добавить к этому парное молоко от собственных коров, да пышные нормандские омлеты с зеленью «о фин ёрб» по утрам, то понятно, почему приезжие так неохотно покидали дом мадам Женевьевы.

Она вообще любит чистоту и порядок. Аккуратность свойственна нормандским женщинам, но мадам Женевьева превзошла всех своих знакомых в радиусе двадцати километров. В соседнем городке Понтабери и близлежащих виллах о ее педантичности ходили легенды. Например, дорожки в саду и перед домом выкладывали только белыми камнями, которые специальный работник собирал на побережье. Столовые скатерти и постельное белье менялось через день, и тщательно стиралось прачкой вручную, так как мадам Женевьева не признавала механической стирки с помощью машин. Она считала, что так портится чудесное льняное полотно, из которого были сделаны постельные принадлежности, полотенца и скатерти, – все это она получила в приданое, выходя замуж за мсье Пьера Лаке. «Такой ткани сейчас уже не делают, – бурчала она, наблюдая за прачкой. – Поэтому, милочка, поосторожней!». Затем все белье сушилось на толстых, почти корабельных канатах, на свежем благоухающем морском ветру, гладилось специальным утюгом и убиралось на храниние в комоды. Перекладывалось все это великолепие специальными матерчатыми мешочками с благоухающей сухой травой, тайны состава которых, мадам Женевьева никому не выдавала. Зато, когда это белье извлекалось из глубин комода и стелилось на старинные пышные перины, то гостям не хотелось вставать по утрам из-за блаженства, которое они испытывали, проведя ночь в этом чуде. Тот же порядок был и на кухне, и в буфетной, и в столовой, и в подвале среди припасов, и в мансарде среди ненужных вещей, и во всех многочисленных закоулках ее небольшого имения.

Несмотря на свои шестьдесят пять, мадам Женевьева еще очень деятельна. Сегодня, например, она ждет своего любимого племянника Франсуа, сына покойной сестры Аннеты. Поэтому с раннего утра в хлопотах по дому.

Служанка, молоденькая Дениз, дочка ее бывшей горничной, что-то запаздывает сегодня, хотя мадам Женевьева не любит необязательности и неаккуратности своей прислуги. У неё не так много средств, чтобы после смерти мужа, таможенного служащего, позволить себе оплачивать нерадивых домашних помощников. Поэтому приходится экономить, многое делать самой, а эти служанки нынче совсем не те, что раньше. Меньше, чем за пятьдесят франков в месяц не соизволят что-то сделать без напоминания.

А силы уходят. Если не присматривать за домом и садом, все придет в запустение. Но мадам Женевьева не сдается. Многое ей пришлось перенести в жизни, поэтому спокойная старость с хорошей пенсией, которую оставил ей муж, – не самое плохое время, которое она проживает.

Она цепким хозяйским взором осмотрела будущую комнату племянника. Франсуа непривередлив, да и средства ее скудны, чтобы специально делать в комнате ремонт к его приезду. Но ударить в грязь лицом мадам Женевьева не может, поэтому в комнате она навела блес