Сказки для Евы

Игорь Фарбаржевич

Настоящий сказочник может создавать разные сказки: весёлые и смешные, грустные и не очень, волшебные и совсем-совсем похожие на правду. Это непросто – каждая сказка требует своего особого подхода. И только самые большие и самые умелые сказочники могут написать сказку, в которой бы поместилось всё сразу. И ещё бы осталось место на многое-многое другое. Прекрасный писатель и великолепный Сказочник Игорь Фарбаржевич написал как раз такую сказку. Большую сказку. Роман в 3-х книгах. Эта сказка не похожа ни на одну из вам знакомых, дорогой читатель. Она очень и очень необычная и непростая. Сложно даже сказать, какая она больше – грустная или смешная. Наверное, всё-таки грусти в ней будет больше. И грусти именно такой, о которой нельзя забывать никому и никогда. Иначе может случиться так, что уже не сказка, а самая настоящая жизнь станет даже не грустной. А страшной. Очень страшной. Так вот, чтобы такого не случилось никогда – вам обязательно необходимо прочесть этот роман-реквием. Обязательно, дорогие наши читатели.

Игорь Фарбаржевич

Сказки для Евы

Памяти

Друга и Учителя,

московской писательницы

Дины Калиновской

Фантазия важнее знаний.

    Альберт Эйнштейн

Крылья у правды не выросли,

Ноги болят и томятся.

Хочется Правде стать вымыслом,

Чтоб от земли оторваться.

Нет в небесах справедливости:

Высшие блага приемля,

Хочется правдой стать Вымыслу,

Чтоб опуститься на землю.

    Феликс Кривин

Над вымыслом слезами обольюсь.

    Александр Пушкин

Бескорыстное враньё —

это не ложь, это поэзия.

    Сергей Довлатов

Потрясу я небо в алмазах —

И за этот напрасный труд,

Может быть, три счастливые фразы,

Словно звёзды, в стихи упадут.

    Матвей Шварц

От автора

Этот роман для подростков – читающих и думающих, умеющих удивляться и радоваться каждому Новому дню, каким бы он ни был: солнечным или пасмурным; этот роман для очень молодых людей, которые, взрослея, сохранили в своей душе кусочек Детства; этот роман для тех, кто, прислушиваясь к стуку своего сердца, слышит в нём отзвук чужого.

Книга первая

Бронзовая Менора

Начало начал

Неторопливо истина простая

В реке времён нащупывает брод:

Родство по крови образует стаю,

Родство по слову – создаёт народ.

Не оттого ли, смертных поражая

Непостижимой мудростью своей,

Бог Моисею передал скрижали,

Людей отъединяя от зверей.

А стае не нужны законы Бога:

Она живёт Завету вопреки.

Там ценятся в сознании убогом

Лишь цепкий нюх да острые клыки.

Своим происхождением – не скрою -

Горжусь и я, родителей любя.

Но если Слово разойдётся с Кровью,

Я СЛОВО выбираю для себя.

И не отыщешь выхода иного,

Какие возраженья ни готовь:

Родство по слову порождает СЛОВО,

Родство по крови – порождает кровь!

    Александр Городницкий

20 декабря, в 10 часов 50 минут утра, белоснежный авиалайнер чартерного рейса Тель-Авив – Москва, со «звездой Давида» на хвосте, спустился подобно библейскому облаку с Небес и совершил посадку в Домодедово.

Огромный, шумный и суетный зал прилётов наполнился пассажирами израильского рейса, и была среди них статная пожилая дама с седыми стриженными «под мальчика» волосами, в короткой меховой куртке, меховых сапожках на каблуках и в чёрных брюках. Её сопровождали юноша и девушка в куртках и джинсах. Оба были красивы и неуловимо похожи на даму. И выглядела эта троица как бабушка и двое внуков.

Прилёт в точно указанное время обрадовал всех прибывших, но больше всего гевэрэт Берон, у которой было мало времени – всего-то три дня, – и потратить хотя бы час впустую считала она совершенно недопустимым.

Надо сказать, что гевэрэт Берон, то есть, «госпожа» на иврите, спешила не в Москву. Целью её поездки была детская больница маленького провинциального городка Зуева, которой она обещала подарить современную медицинскую аппаратуру.

Хава Берон была профессором, хозяйкой небольшой клиники микропедиатрии и считалась одним и