Авантюристы

Н. Северин

История в романах

Н. Северин – литературный псевдоним Надежды Ивановны Мердер (урожденной Свечиной; 1839–1906), талантливой русской писательницы конца XIX – начала XX столетия. Первая ее повесть: «Не в порядке вещей» появилась в «Отечественных Записках» в 1877 г. Романы, повести, рассказы, очерки ее печатались в «Деле», «Живописном Обозрении», «Русской Мысли», «Вестнике Европы», а с 1890 г. – в «Русском Вестнике», «Историческом Вестнике», «Ниве». Она также написала несколько пьес для театра: «Супружеское счастье» (СПб, 1884), «Познакомились», «Перепутала».

Захватывающие события романа «Авантюристы», публикуемого в этом томе, разворачиваются во времена правления Елизаветы Петровны. Главный герой, офицер гвардии ее величества императрицы Владимир Борисович Углов волею судьбы попадает в круговорот событий, сопровождающий любую борьбу за власть, где в полной мере испытывает на себе интриги, доносы, наветы, предательство. На кон поставлены его честь и любовь. И движимый этими высокими чувствами, прежде легкомысленный корнет пускается в опасный заграничный вояж…

Н. Северин

Авантюристы

I

Слухи о деле офицера гвардии ее величества императрицы Елизаветы Петровны, Владимира Борисовича Углова, из кабинетов государственных деятелей, которым оно было отчасти известно, начали расползаться по городу, возбуждая самые разноречивые сплетни и толки, в то время как сам виновник этой, предполагаемой уже многими авантюры ничего еще не подозревал о ней.

Как ни в чем не бывало, продолжал он наслаждаться жизнью, сложившейся для него особенно приятно, не замечая сострадания, любопытства и злорадства, возбуждаемых его появлением в том самом обществе, где не дальше, как с неделю тому назад, его встречали с распростертыми объятиями, как любезного гостя, добродушного и услужливого товарища и выгодного жениха.

Углов не замечал, что прежние друзья стали с ним сдержаннее и холоднее, что оживленные разговоры обрывались и заменялись неловким молчанием при его появлении, что завистники и враги с назойливым любопытством всматривались в его лицо и прислушивались к каждому его слову, чтобы по его взгляду, по голосу разгадать: известна ли ему интересная тайна, занимавшая весь город?

Недоброжелателей у Владимира Борисовича было много. Он был молод, красив, богат, шел хорошо по службе, нрав у него был веселый и откровенный, и если, с одной стороны, за ним утвердилась репутация простака, неспособного воспользоваться случаем, чтобы сделать блестящую карьеру, то, с другой стороны, не нашлось бы ни одного человека, который усомнился бы в его честности, доброте и благородстве.

Родителей он лишился в раннем детстве и вырос на попечении родственников, которых у него было много, всякого звания и состояния – и видных, и темных, и богатых, и бедных. Ко всем относился он с уважением и любовью, никого не забывал поздравлять с ангелом и с праздником, с одинаковым аппетитом уплетая пироги с кашей в домике тетеньки Аграфены Карповны, вдовы мелкопоместного помещика, и лакомясь затейливыми фрикасе на банкетах дяденьки Ивана Васильевича Таратина, у которого он имел счастье встречать важнейших сановников государства.

Одним словом, до той весны, с которой начинается этот рассказ, жизнь корнета Углова текла, как по маслу. Женщины в него влюблялись, начальство к нему благоволило, родственники его ласкали, деньги ему присылались без задержки и в достаточном количестве из Угловки, родового имения, до которого, по выражению Левошки, камердинера Владимира Борисовича, было так далеко, что в три года до него не дойдешь и не доскачешь. Но это было, как почти все, что думал и говорил Левошка, бессовестное преувеличение и вранье, тем более наглое, что сам он знал, как нельзя лучше, что обоз с живностью и разными деревенскими продуктами, являвшийся к ним на двор каждый год перед Рождеством, выезжал из Угловки не ранее конца октября.

Впрочем Углову до сих пор не было случая раздумывать над расстоянием между столицей и родовым гнездом: поселяться в деревне ему и в голову не приходило. К такой печальной необходимости