Ночь, улица, иду под газом

Ночь, улица, иду под газом, Фонарь не излучает свет. Канава, бац, фингал под глазом, Сирена, гипс, и лазарет.

В который раз, одно и тоже, Все повторяется как встарь. Гипс на ноге, побита рожа, И не работает фонарь.

Разговор с другом

Опять ты Змей пометил угол,

Еще хоть раз и оскоплю.

А я считал тебя за друга,

Но не с тобой, один я пью.

Тебе нельзя ведь ты собака,

И не скули, ведь не налью.

Все время лезешь там, где драк,

И не за сук твоих я пью.

Поговорил со мной хотя бы,

Ну, по второй уже давай.

За что меня не любят бабы,

Ален Делона подавай.

А где красавцев всем набраться?

А я ходил ведь в бригадирах.

Сейчас осталось лишь нажраться,

И быть чуть лучше крокодила.

Ну что скулишь, уткнувшись рылом,

Скажи за что они меня?

Катался раньше в масле с сыром,

А не седла и не коня.

Все отобрали эти гады,

Что наживал с таким трудом.

От дачи, дома и до Лады,

Теперь везде один облом.

За элементы и кредиты,

От этих баб один лишь вред.

Жена и теща как бандиты,

Несли в суде, какой – то бред

Что, дескать, пьянь я и гуляка,

И никудышный муж, отец.

Ну что опять молчишь собака,

И ты за этих двух овец?

Иван Иваныч выпил залпом,

И встал, шатаясь у стола,

В три этажа ругнулся матом.

Но водка быстро догнала.

И трупом рухнув в правый угол,

Змей в разговоре ставил точку.

Поднявши лапу метил друга.

Поставив жизнь свою на бочку.

8 марта головная боль

Напоминает мне мимоза,

8 марта, как заноза,

И для мужчины головная боль,

Что подарить своей любимой?

Цветы, духи, иль алкоголь.

А у соседа намечается гулянка

А у соседа намечается гулянка,

Он дочку завтра замуж выдает.

По празднику соскучилась тальянка,

Да и по водочке соскучился живот.

Он самагоночки изрядно назапасил,

И насолил большой бочонок огурцов.

А забыл когда уже и квасил,

Все ждал кончины света и концов.

И я гармонь настроил в лучшем виде,

Меха почистил, отполировал.

И на соседа, в общем, не в обиде,

Что на смотрины он меня не звал.

Ну, наконец-то началась гулянка,

Кто водку жрал, кто пел, кто танцевал.

И плакала с невестою тальянка,

А я гостям все жару поддавал.

И я в разгар веселья взял да ляпнул,

Жених невесту взял уже с хвостом.

Зачем не знаю, я все это вякнул,

Не описать, что началось потом.

В ход понеслись ножи бутылки вилки,

Потом и очередь дошла до топора.

А шум стоял такой как в лесопилки,

И понял я, что дергать мне пора.

Гудела свадьба, продолжалась пьянка,

Кто водку еще пил кто как свинья визжал.

В углу валялась рваная тальянка,

А с ней жених в обнимку пьяненький лежал.

Лишь утром все закончилось веселье,

Тесть жениха как бык вовсю орал.

И понял я останусь без похмелья,

Жених со свадьбы сволочь убежал.

Без женщины мужчине не прожить

Без женщины мужчине не прожить,

Кому заглядывать мы будем в ясны очи,

Кого мы будем до истерик доводить,

Прося прощенья, между прочим.

Кому тогда цветы дарить,

Срывая их на клумбах,

На дискотеки их водить,

Снимать в вечерних клубах.

Кому мы будем говорить,

Лишь только комплементы,

И обещать, но не платить,

На деток алименты.

Когда то ей мы обещали,

Всю жизнь одну её любить,

И голову на отсеченье клали,

Налево больше не ходить.

Но вот мужицкая натура,

Вожжа под хвост нам попадет.

В который раз по жизни дура,

Нас под венец опять ведет.

Бог простит

Вор пришел в исповедальню,

говорит: «» грешен Отец.

Я вчера ограбил спальню,

Я мерзавец и подлец»».

Вор молил, просил прощенья,

У духовного Отца.

Он тогда Отцу казался,

Как заблудшая овца.

И просил его он слезно,

Чтоб грехи все отпустил:

««Я всего служитель Божий,

Бог тебя давно простил»»!

««Бог судить не будет строго,

Успокойся, наконец,

И признайся ради Бога,

В чем вина твоя юнец»».

««Здесь под церковью разиня,

Бросил свой велосипед,

Я, конечно, колебался —

Но стащил его в обед»».

««За грехи мой сын прощаю.

Бога же прощенья нет!

Но тебя я умоляю:

Мой верни велосипед»»!

В банке г