Двадцатый век

Двадцатый век нас разделил,

А сколько выросло могил —

Без всякой меры.

Лишь озираемся окрест,

Да прячем православный крест,

Где ж наша вера?

Теперь Россия уж не та,

И нет ей дела до Христа,

Кругом измена.

Тот – приспособился, а тот —

Давно на каторге гниёт,

Мы – им замена.

А сто и триста лет назад

Не отводили мы свой взгляд.

И у порога —

Вставали ратные полки,

Встречая недруга в штыки,

И с верой в Бога.

Но подрубил все корни вождь

И пролился кровавый дождь,

Нам и не снилось.

Разрушен был державный трон

И разорвалась цепь времён,

И покатилось…

Покинул демон свой шалаш,

Собрал всю нечисть на шабаш —

Делить корону.

И пали лучшие сыны.

И без войны, и без вины —

Слышны их стоны.

Всевышний изгнан был Творец

Из храмов, помыслов, сердец —

Какая м?ка!

И взвился в небо алый флаг,

И поселился в душах страх —

Кто против, н?-ка?!

Поналетело воронья,

Не слышно стало соловья,

Померкло небо.

Одно лишь карканье и гам,

И к высшей власти рвётся хам —

И быль, и небыль.

Возник из тьмы усатый бес

И на кремлёвский трон пролез,

И стал вождём.

А одурманенный народ

Всё ждал какой-то поворот —

И мы всё ждём.

А сто и триста лет назад

Не отводили мы свой взгляд.

А у порога —

Вставали ратные полки,

Встречая недруга в штыки,

И с верой в Бога.

Уж так ведётся на Руси,

Взвалил свой крест, давай – неси!

И не сдавайся!

Хоть смрадом тянет за версту,

А все вокруг кричат: «Ату-у!» —

Не спотыкайся!

Упал один, – другой встаёт,

Он крест поднимет, понесёт

К заветной цели.

И взмоет сокол над жнивьём,

Забьётся в страхе вороньё,

Обратно, в щели!

    1996 год.

Степь

Степь кругом, – хоть скачи не скачи.

Глухомань, – хоть кричи не кричи.

Степь нам – мать и жена,

Даже сам Сатана

Не найдёт нас в кромешной ночи.

Сердце в бешеном ритме стучит.

Словно птица, мой конь меня мчит.

Нам скакать и скакать,

Чтоб ночлег отыскать

И согреться у тёплой печи.

Не страшны нам ни пуля, ни штык,

Я давно уже к смерти привык.

Умирать нам не вновь,

Льётся русская кровь,

Скачем мы через степь напрямик.

Впереди над рекою – туман.

С нами наш боевой атаман.

Что нас ждёт за рекой? —

Тишина и покой,

А, быть может, и подлый обман.

Нас на бой поднимала труба,

Чем же кончится эта борьба?

За Россию страну,

Мы ушли на войну

И нам выпала злая судьба.

Так прости же нас, батюшка Дон,

Покидаем мы отчий наш дом.

Всё уже позади,

Что нас ждёт впереди?

Мы сегодня уйдём за кордон.

Впереди пути-дороги,

Позади дела-дела.

Уноси, братишка, ноги,

Как бы смерть не догнала.

Русь моя

Русь мою топтали и палили

И отречь пытались от креста,

Но никто сломить её не в силе,

Это всё пустая суета.

Были мы сильны своею верой,

Мы её крепили, берегли.

И врагу платили полной мерой

За страданья матушки-земли.

Вырастали храмы-исполины

На крутых высоких берегах.

Русь слагала песни и былины,

Пела о своих богатырях.

Берегли тебя от супостатов,

О тебе молились день и ночь.

А потом восстали брат на брата,

И никто не смог тебе помочь.

И тогда свои же изуверы

Отсекали главы куполов,

Отрекаясь от отцовской веры,

Насаждали бред своих «основ».

После всех страданий непомерных,

Разорвав стальную паутину,

Ты смогла очиститься от скверны,

Выпрямила согбенную спину.

И поднялись снова пуще-краше

Церкви золотые купола.

Помолиться за спасенье наше —

Призывают в храм колокола.

Я склонюсь перед Христом распятым,

За Россию молча помолюсь.

Для меня понятия эти святы:

Родина, Отчизна, моя Русь.

Москва… молчит

За окном рассвет мерцает,

Просыпается страна.

И никто ещё не знает,

Что уже идёт война.

И не ведает столица,

Что – жестокие бои,

Что все скомканы границы,

Где – чужие, где – свои?

Счёт уже идёт на сотни

И на тысячи идёт.

То, что начато сегодня —

Не один продлится год.

И погибнут миллионы,

Прежде, чем придёт конец.

А пока что – кровь да стоны,

Боль разорванн