Наталия Гончарова. Счастливый брак

Лариса Андреевна Черкашина

Музы Пушкина

Наталии Гончаровой предстояло стать женой и музой Пушкина. «Творец тебя мне ниспослал, моя Мадонна, чистейшей прелести чистейший образец…» – в этих строках поэт предвосхитил свою избранницу – тихого гения красоты и материнства. Судьба увенчала ее блистательным алмазным венцом. Но так ненадолго. Словно примерила. И сменила – на терновый. Но в награду за веру, любовь и страдания оставила ее имя в русской поэзии. На века.

Книга известного пушкиниста Ларисы Черкашиной – история трагической земной любви Пушкина и Натали.

Лариса Черкашина

Наталия Гончарова. Счастливый брак

Евгении Черкашиной, моей маме,

в жизни которой была великая любовь

Любовь и смерть

И, может быть, утешен буду я

Любовью…

    А.С. Пушкин

Пред вечностью

Как легко вызвать из небытия голоса тех, кому Бог судил стать свидетелями тех горьких январских дней 1837-го, последних в жизни Пушкина.

Вот они, великие очевидцы.

Князь Петр Вяземский:

«Это были душу раздирающие два дня; Пушкин страдал ужасно, он переносил страдания мужественно, спокойно и самоотверженно и высказывал только одно беспокойство, как бы не испугать жены. «Бедная жена, бедная жена!» – восклицал он, когда мучения заставляли его невольно кричать…»

Софья Карамзина:

«Приехав домой, он увидел жену и сказал ей: «Как я рад, что еще вижу тебя и могу обнять! Что бы ни случилось, ты ни в чем не виновата и не должна себя упрекать, моя милая!»

Василий Жуковский:

«Княгиня была с женою (Наталией Николаевной), которой состояние было невыразимо; как привидение, иногда прокрадывалась она в ту горницу, где лежал ее умирающий муж; он не мог ее видеть (он лежал на диване лицом от окон к двери); но он боялся, чтобы она к нему подходила, ибо не хотел, чтобы она могла приметить его страдания, кои с удивительным мужеством пересиливал, и всякий раз, когда она входила или только останавливалась у дверей, он чувствовал ее присутствие. Жена здесь, говорил он. Отведите ее. Что делает жена? спросил он однажды у Спасского. Она, бедная, безвинно терпит! в свете ее заедят».

Владимир Даль:

«Кто у жены моей?» – спросил он между прочим. Я отвечал: много добрых людей принимают в тебе участие – зала и передняя полны, с утра до ночи». «Ну, спасибо, – отвечал он, – однако же, поди, скажи жене, что все слава Богу, легко; а то ей там, пожалуй, наговорят!»

Александр Тургенев:

«Ночью он кричал ужасно; почти упал на пол в конвульсии страдания. Благое провидение в эти самые минуты послало сон жене; она не слыхала криков; последний крик разбудил ее, но ей сказали, что это было на улице…»

Княгиня Екатерина Мещерская:

«Между приступами своих ужасных страданий он звал ее, ласкал, утешал. Он говорил, что она невиновна в его смерти и что никогда ни на минуту он не лишал ее своего доверия и любви».

Пушкин – доктору Спасскому:

«Не давайте излишних надежд жене, не скрывайте от нее, в чем дело… Она должна все знать».

Александр Тургенев:

«Опять призывал жену, но ее не пустили; ибо после того, как он сказал ей: «Arndt ma condane je suis blesse mortellement» («Арендт сказал мне мой приговор, я ранен смертельно» – фр.), она в нервическом страдании лежит в молитве перед образами».

Предсмертная просьба Александра Сергеевича – ему захотелось моченой морошки:

«Позовите жену, пусть она меня покормит».

Владимир Даль:

«Наталья Николаевна опустилась на колени у изголовья смертного одра, поднесла ему ложечку, другую – и приникла лицом к челу отходящего мужа. Пушкин погладил ее по голове и сказал: «Ну, ну, ничего, слава Богу, все хорошо!»

Князь Петр Вяземский:

«Спокойное выражение лица его и твердость голоса обманули бедную жену; она вышла как просиявшая от радости лицом. Вот увидите – сказала она доктору Спасскому, – он будет жив, он не умрет».

Среди звучавших в те дни в доме на Мойке голосов различим и ее голос.

Александр Тургенев:

«Жена подле него, он беспрестанно берет ее за руку… Жена – сила любви дает е