Сектантка. Переиздание

Александра Бакши

Разномастные тренинги, лекции о саморазвитии, центры личностного роста и околоэзотерические тусовки стали неотъемлемой частью жизни большого города. Города, смотрящего в самого себя миллионами светящихся окон. За одним из них, на кухне, начинается диалог длиною в ночь.

Сектантка

Переиздание

Александра Бакши

Фотограф Руслан Мартинович Битоков

© Александра Бакши, 2018

© Руслан Мартинович Битоков, фотографии, 2018

ISBN 978-5-4485-9432-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Рассказывай уже, – тон у Кати командный, но ироничный.

– О чём?

– О тренинге. Что там вам опять втирали?

– Не втирали. Зачем тебе?

– Интересно.

– Не на то тратишь внимание, – Аня встаёт из-за кухонного стола и перемещается на подоконник. Сидеть тут неудобно, но вернуться обратно, на прежнее место рядом с Катей, она не решается.

– А на что надо тратить?

– На созидание.

– Тебя в «монахи» какого-нибудь восточного и небывалого монастыря уже подстригли, или туда баб не пущают? Поддельные монахи – старая традиция Москвы. Гиляровский подтвердит.

– При чём здесь липовые монахи?

– Ты на них похожа.

Уставившись на вытяжку, Аня, кажется, никак не реагирует мимикой на ворчание соседки по квартире. Но подоконник становится ещё менее комфортным. Она упирается ногой в холодную батарею:

– Ты злишься, потому что не можешь понять. А мне смешно.

– Смейся. У вас это не запрещено?

– Нам ничего не запрещают, не придумывай.

– Я предугадываю.

– Ты можешь отказать себе в удовольствии критиковать мою жизнь?

– Могу. Но о чём же ещё с тобой говорить?

– Давай будем общаться только на бытовые темы.

– Давай. Почему ты не разрешаешь мне класть мясо в холодильник? Я должна стать веганом только потому, что моя соседка по квартире подалась в секту?

– Готовь и сразу съедай. Чтобы я не видела. Так тяжело выполнить просьбу?

– А если не доела? Вам там абстрактное мышление молотком отбивают?

– Не нарывайся. Готовь на раз.

– Ань, ты мне одно скажи: почему ваше новомодное просветление всегда начинается с гнобления окружающих?

– Кто тебя гнобит?

– Над моим рационом питания надругались, – театрально повышает голос Катя.

– Хочешь есть трупы животных – ешь. Но не клади в места общественного пользования!

– Сектантка.

– Старое всегда сопротивляется новому.

– Я перефразирую: хладнокровие против гормонального взрыва… Знаешь, а я обожаю этот две тысячи семнадцатый год. Половина знакомых ходят на тренинги по саморазвитию и личностному росту. Рита с работы подсела на БАДы. По телеку мистическая драка магов с разумом. В социальных сетях буйствует сетевой маркетинг и челночничество. Все обулись в кроссовки и натянули толстовки. Покемоны, Дарт Вэйдер… Воскреснут дядьки с толстым цепями и распальцовкой – я потеряюсь в нравах социума окончательно.

– Время циклично. Всё повторяется через двадцать лет.

– О как. А почему именно через бытовые формы?

– Это уже решает не человек.

– А у меня сейчас родилась теория. Когда людям около тридцати, им зверски не хватает детства. И мы пытаемся создать себе детскую комнату в масштабах страны. Мы вспоминаем, что было там, в этой прекрасной конуре, развешиваем старые постеры. Натягиваем «Эйрмаксы» и футболки с писклявой диснеевской мышью, иногда даже продуманно дурачимся. Мы уверены, что декорации окажутся сильнее наших наработанных старческих привычек…

– Всё не так просто.

– Возможно, – картинно отхлёбывая чай, Катя улыбается. – Но только возможно!

– Футболки, БАДы… Тебя всегда волнует материальное.

– Ты сейчас говоришь, как парень-зануда, которому нужно оправдать свою безынтересность.

– Ну и о чём интересном ты думаешь прямо сейчас?

– О диснеевской мыши. Она второй год держит первенство в футболочных принтах. А кому реально нравится Микки?! У него раздражающий голос. Я его в детстве терпеть не могла. Не думаю, что мои вкусы так сильно отличались от предпочтений сверстников. Но Микки – символ нашего детства. Интересный же факт?

– Его многи