– Всё, хватит! – выкрикнул Александр Варфоломеев, взглянув на жену ожесточённым взглядом. – Мне надоела такая жизнь! Что не сделаю, всё не так. Я давно понял, что нам нужно развестись.

Он ударил кулаком по столу и грузно поднявшись решительно направился в прихожую, где накинул зимнюю куртку и нахлобучив ушанку щёлкнул запором и открыл дверь.

– Саша! – еле сдерживая рыдания, чуть слышно произнесла Ольга. – У нас маленький ребёнок! Меня не любишь, так хоть Олеженьку пожалей…

– Я сам без отца вырос, и он не пропадёт. Алименты выплачивать буду. Я от собственного сына не отказываюсь.

Уже переступив порог, Варфоломеев на мгновение задержался. Он порылся в карманах и, вынув из портмоне пятитысячную купюру, небрежно бросил её на тумбочку.

– Тебе на первое время хватит! – сказал он, не глядя на жену. – Я уезжаю! Прощай…

– Куда едешь? – нерешительно спросила Ольга, прижимая к груди ничего не понимающего младенца.

– Я уволился с работы. Куплю на вокзале билет на первый попавшийся поезд и уеду, куда глаза глядят, лишь бы твою кислую физиономию не видеть!

– А вещи? – растерянно пробормотала Ольга. – Да и покушать что-нибудь…

– Вещи я себе новые куплю. А есть буду теперь только в ресторанах. Больше мне никто не станет указывать, кого выбирать себе в друзья и сколько проводить с ними времени. Вишь, цаца выискалась! Подумаешь, мужик заночевал у друга. Всё! Будь здорова и не кашляй…

Он хлопнул дверью, и быстро сбежав по лестнице, вышел на улицу.

Был на редкость тёплый февральский день. Снежная слякоть в другой раз обязательно раздражала бы Варфоломеева, но теперь он не обращал на неё внимания.

– Идиотка! – в полголоса бурчал он. – Олежку пожалей! А мне разве его не жалко? Да ничего страшного. Отец мне тоже алименты выплачивал. Что, я к нему плохо отношусь? Вот возьму сейчас билет до Углича и махану к роду папочке.

Придя, на ум один раз, эта назойливая мысль уже не давала Варфоломееву никакого покоя. Она вцепилась в него словно клещами и уже никуда не отпускала.

«А почему бы и нет? – подумал Александр. – Если сейчас не уеду, то к вечеру вновь вернусь домой. Опять всё начнётся с самого начала. Заново придётся выслушивать укоры жены и никакого разнообразия в серой обыденной жизни».

Он решительно подошёл к кассе железнодорожного вокзала, полностью доверившись судьбе.

– Если есть билеты – значит, уеду! – твёрдо заявил Варфоломеев чуть ли не во всеуслышание.

Перед тем как начать разговор с кассиром, он испытал какое—то неловкое ощущение. Однако, убедившись, что билеты есть в наличии, причём на самый ближайший поезд до Москвы, он решительно протянул деньги. За час до отхода поезда он зашёл в продуктовый магазин и взяв хорошей закуски и пол-литровую бутылку водки направился на посадку. Забравшись на верхнюю полку, он почти мгновенно заснул. Встал он лишь утром, от детского голоса и нравоучений старухи, которая без умолку поучала своего внука.

«Заткнулась бы старая!» – подумал Варфоломеев.

Окинув недовольным взглядом купе, он тут же улыбнулся. На него внимательно смотрела лет двадцати весьма приятная девушка.

– Извините, мы вас разбудили, – сказала она, одарив Александра приятной обворожительной улыбкой.

– Да что вы, – заискивающе ответил Варфоломеев. – Куда же от детей? Дети, цветы нашей жизни…

– Но лучше, когда они цветут на чужом подоконнике, – приятно улыбнувшись, ответила молодая мамаша.

Александр порылся в карманах куртки и, найдя там «сникерс» подал его малышу.

– Как звать? – спросил он, неотрывно наблюдая за девушкой.

– Сашей! – пролепетал малыш, поспешно разворачивая плитку шоколада.

– Тёска значит, – удовлетворённо подметил Варфоломеев.

– Вот какой добрый дядя с нами едет, подметила старуха, и тут же поинтересовалась: – Детишек любите?

– А кто их не любит?! – не задумываясь, ответил Александр. – У меня тоже сын растёт. Сколько вашему мальчику?

– Почти четыре…

– А моему, ещё и годика нет, – не без бахвальства проговорил Варфоломеев. – Забавный такой. Только уж больно писклявый. Щетинка у него. Спокойно спать не может.

– А вы бы тестом его… – подсказала старуха. – По тельцу катышки покатать нужно. Волосики к