Летучий голландец

Корабль или шхуна, моря и причалы,

А в трюмах – ведь нет никого…

Пуста капитанская рубка, а якорь

На месте, но нет никого…

А компас застыл на норд-осте отметке,

И ветер раздул паруса, но жив попугай,

Он – единственный, в клетке,

А больше ведь нет никого…

Попали мы в шторм ведь у Мыса Надежде,

А в кубриках пьяных ведь нет…

Кричит альбатрос, ватерлиния в пене,

И рвутся флагштоки тенет…

Рисунок Татьяны Абрамовой.

Деккен проклял бога, а кара – поныне…

Но души спасения ждут,

И пишутся дни в дневники бортовые,

Баюкает шхуна волну…

И странно гонимый, ветрами убитый

Он выйдет один раз в семь лет,

И встретит ли женщину?.. будет любимым?

Прощён он пусть будет в ответ…

Прощенье – в любви, страсти шторма объятья,

На смерть, чтоб пошла за него…

Не будет избавлен корабль от проклятий…

Ведь Фата-Моргана поёт…

Так хочется встретить всем ту, чтоб любила,

Прощён будешь – бога ответ,

На мачтах горят вновь огни злого Эльма,

Мы ищем две тысячи лет…

1985г.

Дионис

(Мифы Древней Греции)

Играли волны как-нибудь,

Блестели, как живая ртуть,

На берегу – бог Дионис,

И скалы все упали ниц,

Он Зевса был любимый сын,

Бог виноделий, херувим,

Красив, как ангел, а не бог,

Весёлый и от зла далёк.

Накидки розовый пурпур

Горел, как неба абажур,

А кудри – чёрною волной,

Нимб – виноградною лозой.

Он созерцал морской прибой,

А море бархатной волной

Стелило брызги янтаря,

Нежней персидского ковра.

Нелёгок был пиратский путь,

Решили в бухту заглянуть,

И Диониса взяли в плен,

Бандиты жаждут перемен…

За золото продать в рабы,

Чтоб не испытывать судьбы,

Цепями заковать и в клеть,

В ней до торгов будет сидеть.

Но рвутся путы на руках,

А это, верно, неба знак,

И перст карающий богов,

Смутилась шайка простаков,

И падали кормить акул,

Как лев оскалил стрелы скул.

– Помилуй, боже, помоги,

И милосердие яви.

И разлилась вином картечь,

И голова валилась с плеч,

А кормчий верно предсказал,

Что это бог их наказал.

2017.04.12.

Чёрное и белое

(По мотивам легенды восточных славян)

Цветы создал, моря разлил,

Налево – лес или залив,

Направо – свет зажёг и слог,

Он сделал всё, как Белый Бог,

Из уст его текли слова,

Он словом строил города,

Росли леса, водился зверь,

Он говорил – семь раз измерь…

А Чёрный Бог создал изъян,

Вчера, сегодня был он пьян,

Создал овраги, омут, слуг,

Войну и голод, и недуг…

Бросал туман и мглы завес,

Он был могуч, как сам Зевес,

Он ветер закрутил, как смерч,

И жизнь он заменил на смерть,

Косой косила жизнь чума,

Холера, оспа и тюрьма,

В огонь страды, апофеоз

Пустил рои он диких ос,

Смертельно жалят всех, растут

Роятся в небе, там и тут,

Блестит зеницами металл,

БелБог пустил их в переплав.

Испортив дёгтем сладкий мёд,

ЧерБог попал всё ж в переплёт,

И весь его обман-изъян

Закрыл Великий Океан.

Войной чтоб землю не сожгли,

Кроил БелБог куски земли

На шесть больших материков,

Не видно нам их берегов.

P.S. А Чёрный Бог ведь до сих пор

В Бермудских треугольниках

С косой стоит и встречи ждёт

Со сворою сапожников,

Что сами вечно без сапог…

Плывите осторожненько,

Скачайте «навигатопрог»

В Бермудских треугольниках…

Сказка про Великого Умбо. (по мотивам сказки народов манси)

А Маша – истинная таитянка,

качаясь на ветвях, жуя бананы,

и мир вокруг себя не замечая,

простая жизнь древесной обезъянки.

А на охоту выходил великий Умбо,

покои неба нарушая луком,

стрелял он в птиц, и жизни их взрывая,

И бесподобно… точно попадая…

в сердца и темечко…

Да, Умбо был велик, и было времечко…

Все подчинялись его жёсткой хватке,

его коварству и в жестокой перепалке

он выходил всегда с победой…

Одному ему в тех джунглях Маша

отдала свою свободу,

и жизнь, и небо…

И в любую непогоду

она любила великана Умбо,

его разящий лук и стрелы…

а ещё любила джунгли,

сыночка-малыша Карелла…

Но, приручив огонь, Великий Умбо,

забыл, что