Наложницы ненависти

Вадим Юрьевич Панов

Тайный Город #6

Усеченная пирамида в центре кровавой площади содрогнулась. Тот, кто уже много десятилетий был заключен в стеклянном саркофаге, рвался на свободу. Но площадь – древняя зона контакта с Преисподней – была перекрыта могущественными обитателями Тайного Города. Последние представители давно исчезнувших цивилизаций здесь, в центре Москвы, в бою с иерархами ада спасали не только себя, но и нынешнее человечество от Великого Господина, воплотившего в себе всю ненависть этого мира…

Вадим Панов

Наложницы ненависти

Пролог

Вокруг черных ониксовых стен древнего замка Кадаф, двадцать башен которого гордо устремлялись ввысь на крутом берегу священного Сейд-озера, полыхали зарницы. Не далекие, красивые, навевающие мысли о приближении освежающего дождя, но близкие, злые, несущие с собой смерть и ужас.

Зарницы магии огня.

«Кольца саламандры», окружающие и медленно стягивающие смертельную петлю, «дыхание дракона», жестоким потоком выжигающее целые шеренги солдат, «эльфийские стрелы», молниями пробивающие самые прочные латы. Для большинства иерархов Кадаф магия огня была не очень страшна, но птицы Лэнга, Тощие Всадники… Великие Дома выкашивали их с методичным упорством, целенаправленно приближаясь к священному Сейд-озеру, к ониксовому замку Кадаф, к сердцу Гипербореи.

– Мы нанесли удар во фланг и прижали Дочерей Журавля к Серебряным скалам. – Гуля тихонько засмеялась. – Эти сучки визжали так, что даже у меня заложило уши. Три десятка положили.

Она была самой крепкой из всех наложниц Великого Господина, самой широкоплечей, самой мускулистой. Ее массивную грудь закрывал серый панцирь, руки защищали наплечники и грубые стальные перчатки, а ноги – пластинчатая юбка до колен. Свой шамшир, изогнутую кривую саблю, Гуля бережно приставила к стене, а сама, грузно присев на золоченое кресло, большими глотками поглощала налитое в кубок вино.

– А что было потом? – небрежно поинтересовалась Тасмит.

Вторая наложница томно изогнулась на хрупкой кушетке, вертя в руках небольшое зеркальце.

– Когда потом?

– После того, как ты героически положила тридцать белобрысых колдуний?

Гуля вздохнула:

– Мы прозевали выпад командоров войны. Пришлось отступить.

– Удрать.

– Заткнись!

Тасмит зло расхохоталась:

– Ты проводишь слишком много времени с Тощими Всадниками. Они сделали тебя тупой!

– Я же сказала: заткнись!

Гуля явно злилась. Сильный, хороший воин, она знала, что проигрывает в уме и коварстве двум другим наложницам, но это же не повод, чтобы насмехаться над ней! А они насмехаются!

«Особенно эта сука Тасмит. Великий Господин, да хранит нас его ненависть, всегда говорил, что ценит свою Гулю не меньше, чем остальных наложниц. А они насмехаются!»

Гуля погладила бритую голову, привычно провела подушечками пальцев по черной подписи Азаг-Тота, вытатуированной на правой стороне, и бросила быстрый ненавидящий взгляд на товарку.

«Ишь, прихорашивается! Ведет себя так, будто Великие Дома не рвутся к стенам замка Кадаф».

Тасмит действительно была спокойна, даже расслаблена. Белое, с тонкой золотой вышивкой платье подчеркивало высокую грудь и приятный оттенок бархатистой смуглой кожи. Обнаженные руки элегантны, крепкие мускулы не выпирают, стройные ножки, выглядывающие из разрезов юбки, соблазнительны, шея точеная, тонкий прямой нос чуть длинноват, но такова особенность породы.

«Чистокровная гиперборейская ведьма, будь она проклята! – Гуля знала, что в ее роду не все чисто, и тайно завидовала двум другим наложницам. – А Великий Господин, да хранит нас его ненависть, всегда говорит, что ценит свою Гулю».

Сторонний наблюдатель мог легко принять Тасмит за дорогую куртизанку, побрившую голову для удовлетворения экзотичной прихоти любовника, но жесткие золотые глаза и черная подпись Азаг-Тота на правой стороне головы намекали, что не любовь является главным развлечением этой девушки, совсем не любовь. И окончательно в этом убеждал длинный бич, составленный из металлических пластин, гибкий, как змея, и острый, как бритва. Бич, ко