Витая в облаках. Лирический дневник

Антон С. Васильев

Cтихи разных лет и жанров, представленные в книге писателя, взяты с его сайта в сети «Поэмбук». Антон Сергеевич Васильев-Макаренко – режиссёр театра и кино, писатель, журналист-эколог, доцент ВГИК, ныне проживает в Тверской области на озере Селигер.

Витая в облаках

Лирический дневник

Антон С. Васильев

© Антон С. Васильев, 2017

ISBN 978-5-4485-8393-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

покров

опять покров; последний раз.

а может, только в крайний

среди октябрьских разпрекрас

сверкает образ райский.

пришёл покров, но снега нет,

зато – покой и воля

и сотворённый богом свет

и озеро и поле;

и омофора девы щит

и на ладонях – церковь…

пускай земля сегодня спит,

огонь души – не меркнет.

настанет срок – падут снега

с небесной чистотою,

покроют зяби и стога

с наивной простотою,

и белым саваном – погост,

и холодом – до срока…

пусть я в деревне только гость,

но счастлив как сорока!

подражание джону китсу

смешно устроен человек:

поел, и мир ему прекрасен.

на солнце стало много пятен?

так мы едва живём и век!

он любит тех, кто лжёт ему:

так странно мир его устроен.

поёт, поэтами утроен,

он листопаду жёлтому.

и суеверен и жесток,

бежит он чувства и рассудка

и говорит, что жизнь есть шутка,

кладя поклоны на восток.

короткой жизни ровно треть

он спит в мечтаниях наивных

и ищет счастья в летних ливнях

и называет небо «твердь».

люблю

святая осень, мыслей чистота!

люблю твои задумчивыя взоры

и искренния с богом разговоры

и безконечныя – воистину – просторы,

в которых вольно дышит красота…

а солнца свет! хоть редок, но звончей;

хрустит ледок на отражённом небе,

вдали тревога о насущном хлебе

и, словно бы справляя службу в требе,

журчит в лесу невидимый ручей.

я здесь живу и радуюсь всему,

благодарить за всё и я умею

и, уподобясь фету или мэю,

легко прощаюсь с юностью моею

и жду, как смерть, грядущую зиму.

    15.10.16, дер. твердякино,

    гостевой дом «нилова пристань»

светлая энергия

она ушла, уехала, уплыла

на веки вечные в неведомый мне край;

она была, и с нею вместе было

то, чем наполнен, верно, божий рай.

она меня заставила быть лучше

своим уходом, смертию своей,

но с нею, всё же, было бы сподручней

мне пережить до гибели моей.

сегодня вновь на родине крещенье,

освящены и воздух и вода,

сейночи вновь всем людям – всепрощенье.

но слышен плач под толщиною льда…

    январь 2015, селигер

ветры

усилился ветер – усилил ли чувства,

прибавил ли силу и правду искусства?

очистил ли страшные воспоминанья,

улучшил ли наши о родине знанья?

меняется снова у речки погода;

наверное, ждут нас метели в полгода,

и ветер мы этот помянем с улыбкой,

и скажем, что страх этот был нам ошибкой…

и всё же, и всё же – волнительно очень,

когда наполняется ветрами осень!

    16.09.15. твердякино

на холсте стола

здесь страха нет, что я один в квартире,

и что меня по запаху найдут.

здесь я в миру, и даже с миром в мире;

как у христа за пазухой я тут.

но всё равно – меня не оставляет

смертельный страх, особо наяву,

того, что срок, как день короткий, тает,

а я уже забыл – зачем живу?

молиться – да, хоть я и не умею

молиться так, как ты порой могла…

боюсь того, что сделать не успею

труда, что должен, на холсте стола;

и не помогут озеро и дали,

ни облака, ни светлые леса.

чего-то мне, как видно, недодали:

не то волненье, и не та слеза…

выпал снег

может статься, что нам не расстаться

ни на миг, ни на год, ни на век,

не помогут попытки кастраций,

ни прострации сомкнутых век.

может статься, что больше ни разу

не увижу твой искренний взгляд…

я любовь, как болезнь и заразу,

выгоняю стихами назад.

выпал снег, будто простынь упала.

я уж думал – его не