Пролог

Сижу на стуле посреди большой, ярко освещенной сцены. Напротив, в зрительном зале – десятки людей, смотрят на меня изучающе, словно я какой-то диковинный музейный экспонат. Рядом, сложив руки за спиной, расхаживает высокий седовласый мужчина профессорского вида.

– А скажи-ка нам, кто у вас сейчас министр иностранных дел? – обращается он ко мне.

Неожиданный вопрос ставит меня в тупик, и я стыдливо опускаю глаза.

– Эээ… Нуу… Я не помню…

По залу прокатывается приглушенный смех, местами перерастающий в откровенный хохот.

– Не помнишь или не знаешь?

«Профессор» говорит мягким, чуть ли не отеческим тоном, но в его голосе явно слышится ирония.

Чувствуя неодолимое желание провалиться сквозь землю, я тем не менее решаюсь еще раз посмотреть на сидящих в зале людей и ловлю на себе взгляд симпатичного бородатого парня, который тут же отворачивается, делая вид, будто жутко занят разговором с сидящей рядом девушкой.

Да уж, провалиться сквозь землю было бы сейчас очень кстати… Однако, едва я успеваю подумать о том, что надо будет обязательно загуглить имя этого самого министра, как пространство вокруг меня начинает в прямом смысле куда-то уплывать, становясь крохотной, слабо пульсирующей вдалеке точкой. Я погружаюсь в темноту, а следом доносится уже едва различимый голос старика: «Знайте, дорогие мои, что главное отличие человека от обезьяны – в способности эволюционировать, постигать что-то новое, находить ответы на вопросы…»

Глава I. Кеша

Меня тошнит от вас от всех!

Простите, слишком откровенно?!

    Ах Астахова

Пытаюсь открыть глаза. Получается не сразу. В ушах звенит, голова словно чугунная. Резко приподнявшись, тут же падаю обратно на подушку. Никто не напомнит мне, сколько раз я зарекалась пить пиво после вина? Вопрос, конечно, риторический.

Да ещё этот странный сон… Приснится же такое. Впрочем, надо действительно загуглить, кто там у нас министр иностранных дел. Вот только бы найти телефон… Стоп. А я ведь явно не дома…

Оглядевшись по сторонам, понимаю, что нахожусь в квартире у моей закадычной подруги Светки. Ну да, точно. Вчера мы устроили очередную тусу или, как это модно сейчас называть – вписку. А другими словами – пьянку с кучей непонятных людей.

Одного такого непонятного персонажа я обнаруживаю спящим на соседнем диване – какой-то полуголый парень, который вдруг ни с того ни с сего начинает раскатисто храпеть. Кстати, догадываюсь, с кем он провел ночь…

Да, по правде говоря, целомудрием и вообще порядочностью моя лучшая подруга не отличается, однако дружим мы еще со школы, где учились в одном классе, а это, знаете ли, святое.

Самой Светки в комнате нет, но по доносящемуся с кухни запаху сигарет я определяю, что хозяйка вчерашней вписки уже вовсю бодрствует. Заставляю себя встать и плетусь к ней. Подруга сидит за кухонным столом, скрываясь в густых клубах дыма.

– Свет, а ты случаем не знаешь, кто у нас министр иностранных дел?

– Мать, ты о чем? Не отрезвела еще?

Ну, другого ответа я и не ожидала.

– Ладно, проехали. А как зовут нашего героя-любовника?

– Да хрен его… – Светка смачно рыгает. – Какая разница, по-моему, он не очень, хотя точно не помню. Слушай, посмотри в холодильнике, пивас остался?

Лезу в холодильник, отодвигая от него светкиного кота Микса. Толстый кастрированный шотландец с полными вселенской печали глазами вызывает жалость у каждого, кто бывает в этой квартире… Помимо пива, нахожу кусок недоеденной селедки и скармливаю его пушистому наглецу, одновременно протягивая подруге спасительный напиток. Светка с удовольствием отпивает и вновь отрыгивает. Брр… Вот чего я никак не пойму – так это когда девушки ведут себя как мужики, тем более, как быдло-мужики. Мне кажется, девушки должны оставаться девушками даже в отсутствии мужчин.

Наливаю кофе и с кружкой в руках забираюсь на стул, по привычке поджав ноги под себя.

– Я седня выходная, – с радостью докладываю подруге. – Чем займемся? Может, в басик?

– Не, мне нельзя. Одно из противопоказаний после аборта, – говорит Светка абсолютно спокойным и будничным голосом, словно речь идет о какой-то незначительной мелочи.

– Аборта??? – от н