Иосиф Бродский. Жить между двумя островами
Максим Александрович Гуреев
Эпоха великих людей
Новая биография русского поэта и Нобелевского лауреата Иосифа Бродского. Биографический жанр – особый. Факты, события, сменяющие друг друга, попытка реконструировать жизнь поэта сама по себе абсурдна, на первый взгляд, однако писатель Максим Гуреев, с присущей ему деликатностью, сумел из Мифа сотворить Легенду… Максим Гуреев закончил филфак МГУ и семинар прозы Андрея Битова в Литинституте. Публикуется в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Знамя», «Октябрь». Режиссер документального кино, автор более 60-ти картин. Член русского ПЕН-центра.
Максим Александрович Гуреев
Иосиф Бродский. Жить между двумя островами
Я хочу, чтобы вы отметили различие
между устрашающим и трагическим.
Иосиф Бродский
© М.А. Гуреев, 2017
© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2017
* * *
Коммос
В древнегреческой трагедии скорбный плач, который играет роль кульминации и одновременно финального обобщения.
– Мы очень сожалеем о случившемся, но просим вас сконцентрироваться и подробно рассказать о том, что произошло в ночь с 27 на 28 января 1996 года.
– Мне очень трудно сейчас говорить об этом.
– Мы приносим вам свои искренние соболезнования, но нам необходимо соблюсти процедуру и по возможности восстановить ход всех событий этой печальной ночи.
– Хорошо, я постараюсь, но мне очень тяжело, я могу ошибаться.
– Ничего страшного, мы слушаем вас.
– В субботу вечером он собирал рукописи и книги, он готовился к началу семестра.
– Почему господин Бродский этим занимался именно в субботу вечером, ведь занятия начинались только в понедельник, и впереди было еще воскресенье?
– Ну что вы! Он был очень щепетилен в этих вопросах и всегда готовился к занятиям заблаговременно.
– Понятно. Пожалуйста продолжайте.
– Потом, когда все было собрано, он сказал, что ему нужно еще поработать. Он пожелал мне спокойной ночи и поднялся к себе в кабинет.
– В поведении господина Бродского было что-то необычное, как вам показалось?
– Нет, пожалуй, все было как всегда. Хотя, конечно, он выглядел усталым, очень усталым…
– Почему?
– В последнее время он плохо себя чувствовал. Он мне не говорил, конечно, но я видела это.
– Вы говорите о его душевном состоянии или физическом?
– Я говорю о его больном сердце…
– Что было потом?
– А потом я обнаружила его только утром, мне невыносимо тяжело об этом вспоминать…
– Вы слышали ночью какой-то шум?
– Нет.
– Нет – вы его не слышали, или этого шума не было?
– Я не слышала, я спала.
– Мы понимаем, что вам трудно, но просим вас подробно рассказать о том, что вы увидели, когда утром вошли в кабинет господина Бродского. Это очень важно.
– Иосиф лежал на полу. Он был полностью одет.
– Значит, он не ложился спать, не собирался ложиться?
– Получается, что так.
– Скажите, как он лежал: лицом вниз или вверх?
– Не могу точно сказать, кажется, лицом вверх, а его очки лежали на столе рядом с книгой.
– Что это была за книга?
– Греческие эпиграммы.
– Прибывший на место происшествия утром 28 января наряд полиции показал, что тело господина Бродского лежало лицом вниз, а его очки разбились. Как бы вы это могли объяснить?
– Не знаю…
– Вы переворачивали тело до приезда полиции?
– Нет… я не помню… это ужасно…
– Мы сочувствуем вам, но еще один очень важный вопрос – ночью 27 января господин Бродский совершал телефонные звонки кому-либо?
– Нет, не совершал.
– А мы располагаем информацией, что господин Бродский звонил господину Барышникову. Что вы знаете об это звонке?
– Ничего не знаю! Оставьте меня в покое! Я сказала вам все, что смогла вспомнить! Мне очень тяжело сейчас, вы это можете понять?
– Конечно, мэм, конечно, можем. Но мы всего лишь делаем свою работу.
1 февраля 1996 года в Епископальной приходской церкви Благодати в Бруклине прошло отпевание Иосифа Бродского. На следующий день гроб с телом покойного был временно помещен в склепе, расположенном на кладбище при храме Святой Троицы, что на берегу Гудзона, где он находился до июня 1997 года.
21 июня 1997 года тело поэта было перезахоронено на протестантской части
ЛитРес