Девочки мои

Юлия Лавряшина

За чужими окнами

Три непростых женских судьбы связало в один узел искусство. Ангелина – талантливая актриса, променявшая жизнь на сцене на благополучный уют и тиранию нелюбимого мужа. Сима – режиссер, она сумела создать театр, но не может справиться с собственными детьми, ради которых готова пожертвовать всем, даже любовью. Наташа – только-только получившая свою первую роль романтичная, чистая девочка, еще ничего не знающая о предательстве. Три женщины, три пути, и на каждом свои испытания. Предательство и ревность, ложь и кровь разъединяют и вновь соединяют эти судьбы.

Юлия Лавряшина

Девочки мои

© Лавряшина Ю., 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

Часть первая

Они просто разминулись на улице – поравнялись и прошли каждая в свою сторону. Вернее, одна из них несла свое юное лицо навстречу ветру и не заметила другую. А Сима почему-то засмотрелась на девочку с пепельными волосами, не слишком длинными, не слишком густыми, но не вызывающими жалости, как обычно случается со всем, что «не слишком». Эти волосы были дымчатыми и клубились по ветру осенним дыханием, прозрачным и легким. Девочка шла, чуть приподняв тонкое личико – не из гордости (хотя ее тоже хоть отбавляй в четырнадцать лет), а чтобы и шею, тоненькую шейку ее тоже невинно ласкал ветер. И Сима своей уже не слишком, прямо скажем, младенческой кожей почувствовала ее наслаждение, от которого сердце так и заходится.

Мгновенно вспомнилось – даже не мозг подсказал, а тело, оказывается, сохранившее ощущения, – как она сама в свои подростковые «…надцать» стремилась использовать любую возможность, чтобы вот так же броситься бегом навстречу ветру, воображая, будто обретает волю вольную и может, как цыганка, скитаться по свету, который Симе хотелось увидеть весь, целиком, с самыми заброшенными уголочками, в которых есть своя прелесть, непонятная жителям столиц. Обойти его пешком, трогая нагретые, неровные камни мостовых, пересыпая из ладони в ладонь легкий песок, втягивая аромат картинно-красивых цветов скошенной травы. И все время чувствовать кожей морской ветер, так же подставлять ему лицо, чтобы сгладил первые морщины, освежил…

И это немного надуманное совпадение с девочкой заставило Симу выкрикнуть:

– Девушка, подождите!

Но девочка не оглянулась. Возможно, просто никто до сих пор не называл ее «девушкой», и она не сообразила, что обращаются к ней. А может быть, то, что сейчас нарастало, вскипало у нее внутри, обдавая волнением неокрепшее сердце, было настолько важнее всего внешнего – звуков, запахов, людских лиц, – что грех было и отвлекаться на них.

– Подождите же, девушка!

Рукав простенькой джинсовочки в первый момент показался пустым – такой тоненькой была ее ручка. Сима быстро разжала пальцы, как будто птенчика побоялась раздавить. В глазах девочки мелькнула настороженность: что это за странная женщина с прической из вороньих перьев, с маленькой татуировкой на левом предплечье, одетая в нечто напоминающее обычную мужскую майку черного цвета, заправленную в джинсы?

– Да?

– Извините, если я вас напугала, – заторопилась Сима, стараясь произносить слова с той невесомостью, которая должна была успокоить. – Я просто увидела ваше лицо и поняла, что именно вы мне нужны. Для роли. Я – режиссер молодежного театра «Версия». Это не любительский театр, но многие ребята из театральной студии у нас уже заняты в спектаклях. Вы были на наших спектаклях?

На загоревших за лето щеках вспыхнули пятна:

– Я… Я еще не успела. Мы недавно переехали в этот город.

– Серьезно? И откуда же? – Сима давно уже позволяла себе быть бесцеремонной, когда ее что-то действительно интересовало.

– Из Москвы.

Это прозвучало с некоторым вызовом, словно покинуть столицу уже значило объявить себя пораженцем, неудачником.

«В общем-то, так и есть, – наспех согласилась Сима. – Россия ведь страна одного города, и если ты хочешь настоящего успеха, то покорять нужно именно Москву».

Решив на время закрыть эту тему, чтобы девочка не сбежала прямо сейчас, она опять заговорила о спектакле, который еще только собиралась ставить, хотя вынашивала дольше, чем двух св