Аннотация

В этой книге собраны мои стихи разных лет. Сборник имеет подзаголовок Метафизика Любви, поскольку их объединяет философский подтекст и близость Метафизическому Реализму Юрия Мамлеева, не так давно ушедшего в Вечность. Ну, а Падший Ангел, это Я – Лирический Герой сборника.

Пролог

Человеку

Человек!

Ты считаешь себя

царём?

Я —

считаю тебя —

ничтожеством!

Человек!

Ты считаешь себя

царём?

Я —

считаю тебя —

рабом!

Во фраке ты

или в пижаме,

Идёшь ты дорогой

иль садом —

Всё равно

ты сидишь

в яме!

Зловонием дышишь

и смрадом!

Человек!

Ты мнишь себя гением,

Чудотворцем,

рвущимся в облака.

А душа у тебя

покрыта

инеем.

Человек!

Ты не царь —

клоака!

Подлый раб!

Оглянись назад!

Посмотри ты на Мать-природу.

Или твоей голове

мешает

зад,

Или вновь скрываешься

за народом.

Ты хуже раба,

ты —

микробина,

Не знающая, что творит.

Министр,

президент —

блевотина,

Не вымерший завр,

троглодит.

Человек,

молоко тебе даст корова.

Человек,

хлебом накормит поле…

А ты

знаешь —

леса здоровы ль?

А ты

знаешь —

здорово ль море?

Пусть Земля тобой покрывается

Отбросами твоих извращений,

Ах,

зачем тебе

дурью

маяться,

Ах,

забыл я,

Ты – Царь,

Ты – Гений.

А ты знаешь,

в природе —

полночь,

Над природою Смерть

хохочет.

Ну, а Человек,

впрочем,

Ничего понять

не хочет.

Погоди!

Не под звуки джаза

Мир проснётся сказать своё —

Я —

Это будет не свыше фраза,

Это будет

гибель

твоя!

И замолкнут навек приёмники.

И погаснет навек кино.

На могилах не будет паломников.

Впрочем, все будут заодно…

Пусть с Тобою погибну рядом я,

Пусть Природа сметёт меня.

Если

Её

спасёт

смерть

моя —

Пусть

Природа

сметёт

Меня!

Апокалипсис

Деревья умирают стоя

Без крика и без сожаленья,

Лишь пни молчат на поле боя

О злобе пил в стальных мгновеньях.

Росли, кудрявились ветвями,

Осенним днём плоды дарили,

Листвы звенящими стихами

Гармонию превозносили.

И была зелень так прекрасна

Среди лазурного разлива.

И жизнь казалась не напрасной.

И соком ощущалась слива.

В невозвратимых этих буднях

Жила таинственная сказка:

Всё плыли парусные судна

И воробей был чьей-то маской…

Но человек – не царь жестокий

Послал другого человека

Очистить площадь новой стройке —

И в бой пошли стихии века.

Врубались топоры и пилы,

Звенела сталь и речь звенела.

Девчонка в ощущеньи силы

О белой яблоне запела…

Деревья падали, калеча

Свои раскидистые ветви.

Вставали пни – по мёртвым свечи

Пред алтарём последней битвы.

Колокол

Я – поднимал людей на бой

За Русь, за землю предков наших!

Вставал народ стальной стеной

И был врагу тогда я – страшен.

Я – Колокол! Набатный зов

Во мне живёт седой поэмой.

Я – Колокол! Я – меди кровь!

Я – старый наш Московский Кремль!

Весна

Белые мухи кружатся,

Небо размазано в грязь.

Серым сугробам снятся

Ласка метели сейчас.

Будто сугробы видят

Крепкий февральский мороз

И в забытьи уходят

В мир белоснежных грёз.

Снятся им белые вьюги,

Слышатся скрип шагов,

Памятный смех подруги —

В смерть леденящий кровь.

Слышится голос ветра,

Сказок несущий бред —

Сцены земного театра

И неземной сюжет.

Видят они Твой образ

Твой королевский взгляд,

Будто позёмка-кобра

Выпустила свой яд.

И от такой картины

Стало им так тепло,

Что ручеёчком синим

Прошлое уплыло».

А над сугробами смехом

Солнца рассыпался диск

И на землю огрехом

Выполз кленовый лист.

Был он такой же жёлтый,

Как его старший брат.

Этим весенним офортом

Был я ужасно рад.

Жизнь вне закона

Жизнь вне закона – варварское счастье,

Здесь видится сияние богов.

Но тем ужасней отблески ненастья,

Чем страстней и свободнее любовь.

Любви свободной чужды все границы —

Что свято для тебя – то и закон.

При ярком свете грозовой зарницы

Творит статьи и положенья он.

В её огне порою преступле