Мудрость Востока. Притчи о любви, добре, счастье и пользе наук

Евгений Таран

Великие притчи

Жанр притч имеет почтенный возраст. В назидательных историях издавна сохранялась мудрость поколений, заселявших Землю. Восточные притчи отмечены своим неповторимым колоритом. Их герои – боги, правители, странствующие монахи, словом, носители истины о мире.

На страницах этой книги они обращаются к читателям со словом о любви, добре, счастье и пользе наук. Предупреждают против погружения в пучину пороков, таких как клевета, алчность, человеческая глупость. Вошедшие в книгу притчи и легенды, бытовавшие в арабском, китайском и индийском мире, даны в изложении блистательного русского фельетониста Власа Дорошевича.

Мудрость Востока

Притчи о любви, добре, счастье и пользе наук

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2017

Арабские притчи и легенды

2 ? 2 = 4?

У арабов, как ты знаешь, мой друг, и все бывает арабское. В арабской Государственной Думе, – она зовется у них Дум-Дум, – решили начать, наконец, издавать законы.

Вернувшись с мест, из своих становищ, избранные арабы поделились впечатлениями. Один араб сказал:

– Кажется, население нами не особенно довольно. Мне один на это намекнул. Назвал нас лодырями.

Другие согласились.

– И мне приходилось слышать намеки. Нас зовут дармоедами.

– Меня назвали бездельником.

– А в меня запалили камнем.

И решили приняться за законы.

– Надо издать сразу такой закон, чтоб истина его бросалась всем в глаза.

– И чтоб он не возбуждал никаких споров.

– Чтоб все были с ним согласны.

– И чтоб никому он не приносил убытка.

– Он будет мудр и всем мил!

Избранные арабы подумали и придумали:

– Издадим закон, что дважды два четыре.

– Истина!

– И никому необидно.

Кто-то возразил:

– Но это и без того все знают.

Ему резонно ответили:

– Все знают, что красть нельзя. Однако в законе об этом говорится.

И арабские избранники, собравшись в торжественное собрание, постановили:

– Объявляется законом, незнанием которого никто отговариваться не может, что всегда и при всех обстоятельствах дважды два будет четыре.

Узнав об этом, визири, – так, мой друг, называют арабских министров, – очень обеспокоились. И пошли к великому визирю, который был так же мудр, как сед.

Поклонились и сказали:

– Слышал ли ты, что дети несчастия, избранные арабы, начали издавать законы?

Великий визирь погладил седенькую бородку и сказал:

– Я остаюсь.

– Что они издали уже закон: дважды два четыре?

Великий визирь ответил:

– Я остаюсь.

– Да, но они дойдут Аллах знает до чего. Издадут закон, чтоб днем было светло, а ночью темно. Чтоб вода была мокрая, а песок сухой. И жители будут уверены, что днем светло не потому, что светит солнце, а потому, что так постановили дети несчастия, избранные арабы. И что вода мокрая, а песок сухой не потому, что так создал Аллах, а потому, что так постановили они. Люди уверуют в мудрость и всемогущество избранных арабов. А они подумают о себе Аллах знает что!

Великий визирь спокойно сказал:

– Я слышу все это и остаюсь.

И добавил:

– Будет ли Дум-Дум издавать законы или не будет, – я остаюсь. Будет она существовать, – я остаюсь, и не будет, – я тоже остаюсь. Будет дважды два четыре, или один, или сто, – я, все равно и что бы ни случилось, остаюсь, остаюсь и остаюсь, пока Аллаху угодно, чтоб я оставался.

Так говорила его мудрость.

Мудрость одета в спокойствие, как мулла – в белую чалму. А взволнованные визири отправились в собрание шейхов… Это нечто вроде их Государственного Совета, мой друг. Отправились в собрание шейхов и сказали:

– Этого так оставить нельзя. Нельзя, чтоб избранные арабы забирали такую силу в стране. И вы должны принять меры.

И собралось великое совещание шейхов, с участием визирей.

Первый среди шейхов, их председатель, встал, от важности никому не поклонился и сказал:

– Славные и мудрые шейхи. Дети несчастия, избранные арабы, поступили так, как самые искусные заговорщики, самые злостные возмутители, величайшие разбойники и гнуснейшие мошенники: объявили, что дважды два четыре. Так самое истину они заставили служить их гнусным целям. Их расчет понятен нашей мудр