Кот в ребрах бронтозавра. Кем был Иван Ефремов для русской культуры?

Дмитрий Михайлович Володихин

Глеб Владимирович Гусаков

Игорь Валерьевич Минаков

«Иван Антонович Ефремов двулик. Или, вернее, в отечественной культуре существует как будто два Ефремова – столь сильную метаморфозу претерпела его писательская манера за несколько десятилетий творчества… Иной раз, читая Ефремова 1940-х, а затем открывая его же книгу 1970-х, с трудом веришь, что все это создано одним автором…»

Дмитрий Володихин

Кот в ребрах бронтозавра

Кем был Иван Ефремов для русской культуры?

Иван Антонович Ефремов двулик. Или, вернее, в отечественной культуре существует как будто два Ефремова – столь сильную метаморфозу претерпела его писательская манера за несколько десятилетий творчества… Иной раз, читая Ефремова 1940-х, а затем открывая его же книгу 1970-х, с трудом веришь, что все это создано одним автором.

Известность пришла к Ивану Антоновичу весьма быстро. Первый рассказ напечатан в 1943 году, первый сборник – в 1944-м, первый роман – в 1956-м. По меркам советского времени для литератора это поистине стремительная «карьера».

Более, уже ранние публикации Ефремова завоевали умы и сердца читающей публики. Его приняли – сразу и сразу поставили очень высоко.

Строгая логика, склонность видеть четко выстроенную систему в художественном произведении – вот главные приметы ефремовского стиля. Профессиональный геолог и палеонтолог, доктор биологических наук, он принес в изящную словесность поэзию дальних экспедиций, забытых окраин, где человека порой ожидает чудо открытия или неожиданная страшная гибель. Ефремов воспевал человека сильного, отважного, готового бороться хоть в одиночку с опасностями доселе запретных мест. Ученые только-только добираются до этих «незнаемых» земель и вод. Там можно встретиться с чудовищем, которое не вошло ни в одну из научных классификаций («Олгой-Хорхой»), и с тайной древнего искусства («Голец Подлунный»). Стоит ли открытие иска? О да!

«Я часто стоял по ночам у открытого окна. Ветер, пахнущий полынью, сухой и свежий, приветливо обвевал меня. Легкая степная темнота подчеркивала древнее безлюдье равнины», – у какого мальчишки не заноет под ложечкой, когда прочитает он эти слова из рассказа «Обсерватория Нур-и-Дешт»?

Рассказы «Бухта Радужных Струй», «Путями Старых Горняков» и «Ак-Мюн-гуз (Белый Рог)» – это настоящие стихотворения в прозе.

В «Белом Роге» современник автора повторяет подвиг, совершенный за много веков до него. Обстановка, в которой происходит действие, – древние горы, неспешный ход событий, отвага героя, драгоценный меч, добытый им с покоренной вершины, – все придает рассказу оттенок легенды. «В поисках трещины геолог начал разрывать молотком тонкий слой щебня. Ветер выл все сильнее, подхваченные им исколки щебня ударяли по лицу и рукам Усольцева. Молоток вдруг звякнул о металл, и этот тихий звук потряс геолога. Усольцев вытащил из-под щебня длинный тяжелый меч, золотая рукоять которого ярко заблестела. Истлевшие лохмотья развевались вокруг ножен. Усольцев оцепенел. Образ воина – победителя Белого Рога из народной легенды – встал перед ним как живой. Тень прошлого, ощущение подлинного бессмертия достижений человека вначале ошеломили Усольцева. Немного спустя геолог почувствовал, как новые силы вливаются в его усталое тело. Будто здесь, на этой не доступной никому высоте, к нему обратился друг со словами ободрения. Усольцев накинул веревочную петлю на небольшой выступ белой породы. Осторожно поднял драгоценный меч, крепко привязал его за спину и, улыбаясь, положил на площадку свой геологический молоток… У основания отвесного фундамента Белого Рога геолог остановился, выбирая путь. Прямо на Усольцева, гонимое ветром, двигалось облако. В полете огромной белой массы, свободно висевшей в воздухе, было что-то неизъяснимо вольное, смелое. Страстная вера в свои силы овладела Усольцевым. Он подставил грудь ветру, широко раскинул руки и принялся быстро спускаться по склону, стоя, держа равновесие только с помощью ветра, в легкой радости полета. И ветер не обманул человека: с ревом и свистом он поддерживал его, а