Ловушка для примерной девочки

Ирина Волчок

Как получилось, что самый красивый, самый завидный жених, состоятельный и перспективный, о котором мечтали все Наташины подружки, выбрал в жены ее – и не очень красивую, и не думающую о замужестве незаметную серую мышку? Кому сейчас нужны "тургеневские девушки", такие примерные, такие правильные, что это просто отпугивает большинство современных парней? Артура это не отпугнуло. Артуру она была нужна вот именно такая – примерная.

Она поверила, что это любовь. Она не догадывалась, что нужна совсем не мужу…

Ирина Волчок

Ловушка для примерной девочки

Александр лез по довольно крутому склону вверх и уговаривал себя, что это ему нравится. Природа, травка, цветочки. Цикады звенят. Солнышко светит. Солнышко, правда, светит очень уж старательно, жарко невыносимо. Надо было все-таки до лестницы дойти и подниматься по ней, как все нормальные люди. Там и лавочки, и тень, можно было бы на полпути спокойно передохнуть. Но, во-первых, он не больной, он уже вполне здоровый. Во-вторых, надо же тренировать свой пострадавший организм. А в-третьих, ему действительно все это нравилось: жаркое солнце, сухая трава, невзрачные цветочки и даже шум в ушах, куда попала морская вода, когда он нырял. Ощущать себя живым, живущим, практически здоровым и почти по-прежнему сильным – это было невыразимо приятно.

Только курить сильно хотелось.

Ну вот, наконец-то ровная дорога, тень и лавочки. Отсюда до столовой три минуты пути, и отдыхать в тени на лавочке нет никакого смысла. За столом можно отдохнуть.

Вот только есть пока не хочется. А курить, наоборот, хочется просто нестерпимо. Александр сел на скамейку. Немножко посидел, отдышался после своих альпинистских упражнений. И достал строго-настрого запрещенные врачами сигареты. Две-три сигареты в день – ну какой вред они могут принести его пострадавшему сердцу? Ему, пострадавшему сердцу, гораздо хуже от того, что принадлежащий ему организм мается и завидует курящим собратьям.

Он с некоторым чувством вины, но и с наслаждением закурил, откинулся на спинку скамьи, огляделся. Никакой толпы. Все или на пляже, или обедают. Только на соседней лавочке сидит какая-то девчонка, книжку читает. Трогательная такая. Тоненькая, гладко причесанная, в длинном сарафане. Сидит ровненько, коленочка к коленочке. Девятнадцатый век.

Девчонка вздохнула, закрыла книжку и положила ее рядом с собой. Ого! Александр присвистнул и передвинулся на край скамейки, поближе к девчонке. Ну точно – его книга! Не в смысле – принадлежащая ему, как предмет, а – его! Он автор.

Девчонка, явно напуганная его свистом и передвижениями, вскочила и торопливо пошла по дорожке прочь. Книжка осталась.

– Эй, стой, забыла! – крикнул он, подхватил книжку и кинулся вслед за девчонкой. – Да не бойся!

Она оглянулась через плечо, остановилась, помолчала и тихо сказала:

– Я и не боюсь.

Он в несколько шагов догнал ее, сунул ей в руку томик карманного формата в мягкой обложке с безумным разноцветным коллажем. И уже хотел сказать что-нибудь такое необязательное, что-нибудь покровительственное – ну, что говорят незнакомым девчонкам взрослые люди.

Так вот, он сунул этот томик ей в руку и посмотрел в лицо. И понял, что она не девчонка. Может быть, и не намного, но все-таки постарше девчонки. Не ребенок. Девушка. А глаза у нее… настрадавшиеся.

– Извините… – Александр вдруг страшно смутился. – Я думал, вам от силы лет пятнадцать… Вот и тыкал.

– Ничего, это не обидно, – торопливо откликнулась она и отступила на шаг.

– Подождите, у меня вопрос! Важный!

– Я спешу, – сказала она, но остановилась. – Какой вопрос?

– Я…

А дальше-то что говорить? Я – автор, как вам мое произведение? Где вы купили книгу, я ее давно ищу? Как-то это все глупо.

– Вы тоже любите детективы?

Она смотрела на него непонимающе, потом взглянула на зажатую в руке книжку и слабо улыбнулась.

– Какой важный вопрос… Да так, иногда… А вы, наверное, хотите почитать? Возьмите, я уже дочитала.

– Спасибо, я, собственно, читал… – Александр замолчал, подумал и все-таки не выдержал, похвастался: – То есть нет, не читал, а… написал ее.

– Вы Александр