Дослушанный звук

Зинаида Александровна Миркина

В стихах Зинаиды Миркиной сквозит Личность Бога. Можно относиться к этим стихам как к богословским трактатам, а можно как к философским эссе, но прежде всего это высокая поэзия, то есть взгляд «сквозь обличья», глубоко символическое переживание невыразимого опыта души. С философией поэзию Миркиной роднит не рациональный подход, а поиск онтологических оснований всех вещей.

Книга предназначена широкому кругу читателей.

Зинаида Миркина

Дослушанный звук

Избранные стихи 70-х и 80-х годов

Мне в этой жизни довелось

Дослушать каждый звук.

Все вещи доглядеть насквозь

И очутиться вдруг

В потустороннем за судьбой,

Как будто пройден мост,

Соединяющий с собой

И с каждою из звезд.

Через ад

«Он так просил хотя бы час…»

Он так просил всего лишь час

Быть рядом, не смыкая глаз,

Всего лишь только час один

Быть с Ним на глубине глубин,

Глядеть туда, куда глядят

Его глаза – в кромешный ад,

В такой огонь, в такую тьму,

Каких не вынесть одному.

Он этой ночью приоткрыл

Впервые, сколько нужно сил,

Чтоб солнцем встать из тьмы. И вот

Отёр со лба кровавый пот,

В молчаньи посмотрел окрест

И, встав с колен, пошёл на крест.

«Бог – это выход. В полной темноте…»

Бог – это выход. В полной темноте.

В пространстве без дорог.

Скажите мне – есть выход на кресте?

– Тогда есть Бог.

I. «Крест-на-крест перечеркнут свет…»

Крест-на-крест перечеркнут свет —

Чернобыль. Сумгаит.

Армения.

– Так Бога нет?

– Он на кресте висит.

Зияющая чернота

Завещана живым.

Он – на кресте.

Мы – у креста.

И мы

Его

храним.

Надеждам наступил конец.

Земле – последний час.

Хороним Бога внутрь сердец.

Да встанет Он из нас!

II. «Да встанет Бог! Нет, не с небес…»

Да встанет Бог! Нет, не с небес

И не с других планет. —

Из сердца нашего воскрес

Бог. Или – Бога нет.

И есть всего один призыв:

Вот с этою весной

Да встанет Бог, который жив,

Раз вся любовь со мной!

Огня Господнего печать —

Бог, вдавленный в меня.

О, только бы не растерять

Ни искры от огня!

Всю грудь, всю плоть мою прожёг

И зреет в глубине.

Да будет Свет! Да встанет Бог,

Схороненный во мне!

III. «Вся тяжесть рухнувшей Земли…»

Вся тяжесть рухнувшей Земли

И – семя Бытия.

На чаши равные легли

Мой Бог и боль моя.

И в пустоте качнулась вновь

На дрогнувших весах

Неодолимая Любовь

И неподъёмный Страх.

Моя душа должна опять

Найти противовес

И неподъёмное поднять,

Чтоб умерший воскрес!

«Невозможному поверьте!..»

Невозможному поверьте!

Только Дух оборет прах.

Дух живой в средине смерти

И ликующий в скорбях.

Дух мелькнувший птицей белой,

Звоном, таяньем, весной.

Тот, которому нет дела

До всей тяжести земной!

Сквозь и над – всегда в полете,

Ни замкнуть, ни обороть,

Дух, противящийся плоти

И живящий нашу плоть.

Одоленье, легкость груза,

Свет в кромешной темноте,

Радость в боли, воля в узах,

Выход даже на кресте.

Зорче зренья, чутче слуха,

У бездонности на дне…

Помолись Святому Духу

О себе и обо мне…

«Как рассказать склонившимся к могиле…»

Как рассказать склонившимся к могиле,

Что смерти нет, что свежая листва

И все цветы со мною говорили,

Когда умолкли навсегда слова?..

И как унять великий страх разлуки,

Что чуть отхлынув, подступил опять?

Как разомкнуть сомкнувшиеся руки

И как от сердца сердце оторвать?

Великая последняя дорога,

Сокрывшаяся в непроглядной мгле…

Когда святые хоронили Бога,

Какая скорбь стояла на Земле!

Зачем-то надо это сердце кинуть

Внутрь бездны – перейди, переплыви

Бескрайность боли, слезную пучину, —

Великий, полный океан Любви…

И различи ликующее пенье

С той стороны прорвавшихся осанн…

Ты можешь долюбить до воскресенья,

Вмещая в сердце целый океан.

«Так Ты не умер, Ты передо мной…»