В зоне листопада

Артем Полярин

После информационной войны в Городе разразилась психиатрическая эпидемия. Люди утратили способность контролировать себя. Неврозы, психозы, падение рождаемости, рост преступности. Международное сообщество, в лице гуманитарных организаций, спешит на помощь. Импланты позволяют регулировать уровень гормонов и нейромедиаторов. Современные системы психосканирования производят подробную диагностику за считанные часы. Все автоматизировано, «протез» души установлен. Город, под контролем Мнемонета, превратился в огромный психдиспансер. Содержит нецензурную брань.

Артем Полярин

В зоне листопада

«Вспоминая собственное небытие,

я очень боюсь, что это повторится.

Хоть быть мне и не менее больно.

Но я должен!»

Лаура Исоз

Часть первая. Цепи и сети

Глава 1.

Яркие жемчужины светодиодной панели угасли, на секунды уступив место тьме. В коридоре за дверью послышалось напряженное женское скуление с нотками злости. Мужской грубоватый голос отрывисто рыкнул в ответ:

– Тише вой! И так жить тошно.

– Вы на меня не кричите! Мне же страшно!

Скуление превратилось в сердитые слова. Истинность сказанного подтвердили напряженный кошачий взвизг и протяжное шипение.

– Замолчите, или я вас сейчас передушу, – нагнетало рычание.

– Не успеете! – торжественно проскулила жертва.

– Шеи посворачивать успею.

Пробасило в ответ размеренно. В тоне уже читались мотивы примирения и возвращающегося спокойствия. Даже угадывалось сквозь дверь, как агрессор снова разваливается на стуле, отворачивается от раздражителя. Обладательница же скулящего голоса, с одной лишь ей понятной целью, вычурно и презрительно плеснула масла в опасный огонь:

– Это тоже не успеете!! Тупой болван!

– Ах ты ж дрянь! Да, что ж за б…!?

Кот опять взвыл и зашипел. Возгласы прокатились по коридору ревущим эхом. Оборвались глухим звуком падения мешка с песком на линолеум. Несбывшаяся жертва, надрываясь и нервно посмеиваясь, провыла в тембр коту:

– Я же говорила – не успеете! Никто никогда не успевает!

На несколько мгновений за дверью повисла мертвенная тишина. Планшет, лежащий на столе перед Никоном, нарушил ее тихим, тревожным сигналом. Прервавшийся было поток света, снова вернулся в здание. Кирилл, нехотя отвлекаясь от двери, протянул:

– Истребитель. Рухнул в воду прямо на взлете с авианосца! Похоже?

– Хороший образ, – выдохнул Никон, – похоже. Может быть, у тебя есть еще ассоциации?

– Так… Не знаю, – задумался Кирилл, – какие здесь могут быть еще ассоциации? Человек хотел успокоить женщину, а его самого успокоил коин.

– Как ты думаешь, что им двигало? – решил воспользоваться ситуацией Никон.

– Наверное, желание побыть не только в темноте, но и в тишине. Это же так приятно. Голова отдыхает. Вот дома можно быть часами. В тишине и в темноте. Но редко кто так поступает. Дома постоянно что-то притягивает к себе внимание. Здесь намного проще.

– Что тебя обычно отвлекает? – шагнул на открывшуюся тропинку оператор.

– Если честно, игра одна – «Город-2». Слышали?

– Это там, где игровой мир очень похож на наш?

– Ага. Я проверял. Очень похож. Даже самые глухие места.

– Ясно. А где получается отдохнуть, не отвлекаясь?

Кирилл задумался. Почесал макушку. Улыбнулся.

– В метро получается. Если нет в вагоне никого интересного. Станции мелькают за окном между длинными темными перегонами как дни и ночи. Это успокаивает, – мотнув головой в сторону двери, выпалил: – А можно посмотреть на его показатели?

– Только никому не рассказывай.

Никон подвинул планшет. Кирилл, схватив пластину, с интересом принялся гладить ее указательным пальцем. Ужаснулся:

– Какая рожа!

Действительно, схематическое лицо, отражающее сейчас состояние истребителя, оказалось страшным. В красных провалах глаз бегали точки зрачков. Рот разинут в кривой гримасе. Широкие черные брови нахмурены. Скулы напряжены. Карикатура на разгневанного деспота. Кирилл переключился с общего, доступного для эмоциональной оценки представления, на графики.

– Ого, вот это адреналин! У меня, наверное, никогда такого не было. А пульс и давление стремятся к норме. Так, что тут у нас? Ага, спирта почти оди