Назад к книге «Империя зла. Шпионская баллада» [Александр Гущин]

Исповедь беглого шпиона

Пролог

Книга составлена сотрудниками маленького издательства «Большой дом» по предсмертной исповеди предателя Родины – работника Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооружённых сил СССР, Михаила Исаевича Федосеева. Преданную Родину предатель называл Империей зла. Дневники шпиона, голосовые записи на магнитофон, информация с электронных носителей, профессиональные термины, подверглись литературной обработке, чтобы стать доступными широкому кругу читателей. Трудно понять, например, выражение «отпатриотизненный патриот»,

– Сотрудники советских спецслужб это инженеры человеческих душ. Нейро-кодировкой на подсознание, они изготавливают из лохов патриотов России. Если лоха отпатриотить, патриот становится отпатриотизненным!

Рассказ беглый разведчик сопровождал множеством заковыристых выражений и междометий, кои в произведении опущены в целях связности повествования. Издательство предупреждает, что совпадение фамилий с реальными людьми не является случайным. Читатель любой национальности, живущий в любой стране, не подозревает, что представители спецслужб работают рядом с ним, используя его самого как человеческий материал, в России – как человеческий мусор. В рукописях Федосеева находится информация о многих людях, которых вербовали советские и российские спецслужбы. Редакцию заинтересовала методика вербовки деревенского парня, селянина Гущина Александра Александровича.

Михаил Исаевич скончался 21 мая 2008 года, оставив потомкам литературное наследие, кое изучается представителями вышеуказанного издательства.

Михаил Федосеев

Последующим, после Владимира Лукина, борцам за права человека в Российской федерации, посвящается.

Не варите козленка в молоке матери его

Как Илья Васильевич бился с Монтемиром, сын Равилем

В годы правления Sophie Auguste Friederike von Anhalt-Zerbst-Dornburg, в годы правления царицы Екатерины II, и ранее, предки Ильи Васильевича Гущина и Монтемира Равильевича Шарипова вынуждены были двигаться навстречу друг другу. С 1728 года по 1809 год Шариповы двигались со стороны Казахского мелкосопочника. Гущины с 1728 года, гонимые властями, прошли Муромские, Тамбовские леса, обосновались в местечке Верхний Карачан. В 1836 году Гущины пришли на место встречи из Воронежской губернии, из Голого Карачана. Обосновались переселенцы в двадцати четырёх километрах на юг от реки Самары. Укрепились в двадцати четырёх километрах от крепости Тоцкое, основав с поселенцами, у речки Сорока, село Марковку.

Предки Монтемира родом из Младшей орды, пришли из Тургайской степи, убежав от агрессивных киргизов. Поселились беженцы в селе Приютном, что в восьми километрах южнее села Марковки. Поселились Шариповы в 32 километрах от Тоцкой крепости, среди толерантных русских поселенцев. Место встречи азиатов и представителей европеоидной расы называлось Общий сырт. Сырт располагается в Оренбургской области, у Южного Урала. В 1867 году, когда царь продал Аляску, сёла Приютное и Марковка, процветали. Работа чередовалась с праздниками. Земли много, помещиков нет! Селяне Марковки и села Приютного жили практически мирно. Зимой, на льду старицы, что меж селами, происходила драка стенка на стенку. Судил битву казачий волостной старшина, присланный Уральскими казаками.

После 1881 года финал драки был одинаков. На поле боя оставались два молодых бойца. Это был Илья, который наступал на противника с севера от села Марковки и южанин Монтемир, выступающий за Приютное. Илья утверждал, что род его ведется от Ильи Муромца, он не срамил фамилии. Мощным ударом в левый висок валил противника на землю. Валился Монтемир, будто в Бузулуцком бору сосенка, под смолистый, под корень, подрубленная. Илья поднимал и швырял противника на восток, в сторону Крутого каменного яра. Объявлялась победа села Репного, так казаки называли село Марковку.

Революции, мировая бойня, гражданская война

и коллективизация

Годы царствования Александра Второго прошли, прошли годы и Александра Третьего. Миновали годы правления Николая Кровавого. К революциям 1917 года Илье Васильевичу и Монтемиру Равильевичу было уже за пятьдесят.