Зима детям. Стихи
Инна Фидянина-Зубкова
Рождество, Рождество, Рождество! Почему так на сердце легко? Потому что снежок шелковый, потому что пирог сливовый, потому что гости придут и весёлые песни споют о том, что январь на дворе, вот поэтому радостно мне. А сестрёнке моей пять лет, и я для неё – почти дед. Я большой, как эта зима. Скорей бы она прошла. Рождество, Рождество, Рождество. Сколько ж снегу, сестра, намело!
Зима детям
Стихи
Инна Фидянина-Зубкова
© Инна Фидянина-Зубкова, 2019
ISBN 978-5-4474-5646-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
О том, как Маша зимой гуляет
Нарядила мать на маленькую
валенки, валенки
и отправила погулять, погулять!
Нацепила мать на масенькую
шубу красненькую
и отправила погулять, погулять!
Укутала мать малышку
в шаль, варежки (хоть дышит?)
и отправила погулять, погулять!
Пошла Маша во двор, во двор
и упала за забор, за забор.
Бегите дочку доставать, доставать,
у неё плохая мать:
замотала, как бревно,
а надо, надо было то
налегке, налегке
с горки вниз в пуховике!
Станем маму мы ругать, мы ругать.
Маше куртку покупать, покупать.
Будет Машу не догнать, не догнать.
Дитю свободу надо дать!
Маша, ёлка и февраль
Ты, Машенька, зачем игрушки у деда Мороза украла,
может, мама тебе их не покупала,
или папа не хлопал по попе?
Вот девушку и прохлопали:
проглядели, не уследили!
Как-то не так растили?
И куда ты, Машенька, погремушечки волочёшь?
Потом в дом бежишь и ещё берёшь.
Ой не нравится деду эта затея,
и бабка ложкой огреет.
А на дворе зима и гуляешь ты долго.
– Не понимаете, это на ёлку!
Наряжаю зелёную я красиво,
деду с бабкой на диво.
Позову мать и тятьку,
хоровод устроим на святки.
Да не святки, Маша, начинаются,
а февраль на дворе кончается.
Уж к масленице б и наряжала.
Зарыдала маленькая: – Я не знала!
Ладно, деду шепнём,
мол, внучка у нас не воровка,
он погладит тебя по головке.
А бабушка напечёт оладий
и родителям скажет:
«Дочка у вас, на зависть, хорошая;
тащит, правда, чего не положено!»
Захворавший дед Мороз
Нехороший дед Мороз
наши подарочки унёс!
Побежали мы за ним:
– Тебе уйти мы не дадим!
Но дед Мороз не так-то прост,
от детворы воротит нос,
поскакал, как резвый конь!
Мы то думали… А он
никакой и не старик,
бегать, видимо, привык!
Дед Мороз остановился,
в старичочка превратился,
закряхтел притворно так
(сразу видно – не дурак)
и наконец, раздал подарки:
«Возьмите, дети, не жалко!»
– А ты сразу так не мог?
«Да я что-то занемог,
очень сильно захворал:
бегать стал по вечерам!
А вы?»
– И мы, как ты,
спортсмены
во время перемены
в школе.
Так чем ты, деда, болен?
Как отец меня в сугробе утопил
Зимняя дорога, вот мой дом родной,
даже у порога снег стоит стеной.
Чистит батя тропку, мать печёт пирог,
а дочуля топает прямо за порог.
– Ты куда раздетая? «Выйду погулять.»
– Дочек неодетых отец отправит вспять!
Ведут меня одеться в шубу и вперёд:
«Тятенька, приветик!» – снег мы тянем в рот.
– Что мне с ней тут делать, сугробища стеной?
– Мне и дела нету! – мать спешит домой.
Маленькую Инночку садят на сугроб:
– Будь хорошей девочкой, а я пророю ход!
Сидеть в сугробах, знаете, не очень то легко,
вокруг всё расплывается, я иду на дно:
молча иду, мне нравится,
вокруг всё расплывается.
Оглянулся отец:
– Нет здесь дони, где юнец?
Вот и откапывай дочь руками,
а потом рассказывай маме
какой ты всё-таки дурак.
Она скажет: – Родом так!
И всю родню друг другу припомнят,
пока дочка стол не уронит,
большой такой стол, журнальный,
чуть было не поминальный
по кошке нашей Марыське.
А за окном близко, близко
зима неспешно гуляла
и звала, звала, и звала.
«Пойдем погуляем, мама!»
– Нет, дочь, раз ты Иванна,
то тебе и гулять с отцом.
Вань, оде