Воспоминания живучего пузожителя

Алексей Шерстобитов

Повесть «Воспоминания живучего пузожителя» – эмоциональная бомба. Пронзительная история о страшном преступлении, которое совершается против самого близкого человека – преступление матери против ребенка, не родившегося и оттого особенно беззащитного. Повествование ведется от первого лица, того самого младенца, жизнь которого висит на волоске. Повесть читается на одном дыхании и не оставит равнодушным ни одного заинтересованного.

Воспоминания живучего пузожителя

Алексей Шерстобитов

Памяти отрочицы Юлии посвящается…

Прости меня, Ангел!

© Алексей Шерстобитов, 2017

© Татьяна Азанова, дизайн обложки, 2017

Художник обложки Марина Шерстобитова

Редактор Татьяна Азанова

Эксперт-консультант по медицинским вопросам Марина Шерстобитова

ISBN 978-5-4483-6120-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Евдокия

Не видавшие здесь друг друга увидятся там

после воскресения, и матерь узнает, что это – ея сын, и сын узнает, что это – его матерь.

Свт. Ефрем Сирин «О страхе Божием и о последнем суде»

Наверное, большинство из нас – людей, привыкших относиться к жизни с точки зрения материальной, узнав о судьбе этой женщины, назвали бы ее невезучей. И действительно: три мужа, от каждого из которых рождался ребенок, после чего супруг, не прожив и полугода, уходил в мир иной, оставляя мать и свое чадо почти в полной нищете, одиночестве и отчаянии.

Последнее, скорее, надумано нами самими же, поскольку представить такое положение счастливым было бы по меньшей мере нелогичным. Но что мы знаем о людях, знакомых нам только по чужим слухам, скорее всего, по поверхностным мнениям, не стараясь взглянуть глубже и тоньше? Чужие слова, сказанные не ради правды, а для своего эгоизма, который мы и не замечаем, ложатся кривыми неуместными мазками, даже по цветовой гамме не подходящими к картине, которая должна бы нас впечатлить, затронув самые тонкие и теплые струны нашего сердца.

Евдокию Лазаревну Кружилину знал я со слов ее сына, тепло и с большой любовью рассказывающего о своей матери. Было в его словах много неожиданного глубокого чувства, выплескивающегося под визгом рикошетирующих пуль, разрывов тяжелых снарядов, уханьем минометных выстрелов и нервозной бранью воинов, окружавших нас обоих – военных корреспондентов.

Он не рассказывал душещипательных историй, но говорил о жертве женщины ради него и двух других детей, совершаемой с улыбкой на красивом лице, украшенном невероятной доброты глазами, вооруженных взглядом смиренным, не осуждающим, раскрытым каждому и каждому же готовым подарить надежду с верой в лучшее.

Лазарь Кружилин часто описывал материнскую любовь, окружавшую его с детства, как теплую, нежную плаценту, будто в материнской утробе, источающую добрую и успокаивающую энергию. Казалось, он часами может об этом говорить, будто в его жизни нет и не было больше ничего более важного.

Отдельных эпизодов жизни почти не высвечивалось, то есть все услышанные были мелкими не основными подробностями, призванными выделить главное – маму…

Окончив строевое военное училище, тогда еще МВОКУ[1 - Московское Высшее Общевойсковое Командное Училище], Лазарь мечтал отличиться именно как боевой офицер. Но в афганскую компанию не успел, Чечня захватила его лишь первыми несколькими днями, в которых он толком и не успел поучаствовать, дав лишь одну команду: «К машине», которую «благополучно» накрыло минометным залпом со стороны боевиков. Тогда его только контузило и легко ранило. Однако в себя он пришел только на госпитальной койке, где первое, что увидел, – лицо матери.

Один лишь взгляд ее снял мгновенно охватившую его боль; слезы, пролитые ей до этого, омыли не только раны физические, но и порабощенное желанием мести сердце. Взяв с него слово больше никогда не убивать чужих сыновей, родительница растворилась в воздухе палаты, дав понять, что посещение это было не вещественным, но духовным.

С тех пор молодой лейтенант не мог найти себе места, маясь между чувством долга и данным словом. Разрешил зад