Записки риэлтора
Вадим Николаевич Фёдоров
Фёдоров вполне может претендовать на роль русского О’Генри. Надо отметить эмоциональную сдержанность при ощутимом внутреннем напряжении, фабульное разнообразие при сюжетной аскетичности. Экономное с художественной точки зрения письмо лишь ярче подчёркивает удачно найденные детали и подробности… Подспудная сильная чувственность при внешней бесстрастности – вот, пожалуй, в чём особенность прозы Вадима Фёдорова.Литературная газета, №17 (6551) (27—04—2016).
Записки риэлтора
Вадим Николаевич Фёдоров
Иллюстратор Татьяна Никишова
Корректор Ольга Котигоренко
Дизайнер обложки Алиса Нешина
© Вадим Николаевич Фёдоров, 2019
© Татьяна Никишова, иллюстрации, 2019
© Алиса Нешина, дизайн обложки, 2019
ISBN 978-5-4483-5973-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Записки риэлтора
Трёхкомнатная квартира, 1 этаж
Это была моя первая сделка с недвижимостью. Да и, по-моему, первая в нашем городе. Шёл 1992 год. Дом этот недавно построили, лет за 5 до описываемых событий. И жильё распределили по очередникам, работающим на местном предприятии. Трёхкомнатная квартира досталась семье Волгиных. Из-за наличия двух детей разного пола. Девочки и мальчика.
Отец семейства, Виталий, работал токарем, а мать, Варвара, в бухгалтерии родного предприятия. Вот предприятие и выделило им квартиру. На Фестивальной улице. Двое детей, по закону положено.
Виталий и Варвара день проводили на предприятии. Вечером забирали детей из садика. Ужинали. И садились выпивать. Виктор баловался пивком и водочкой. Варвара любила шампанское.
Жили от зарплаты до зарплаты. Так как почти все деньги уходили на питание, детсад и на выпивку. Появились долги. Которые начали расти как снежный ком. А потом и Виталия выгнали с работы, за пьянку. Но квартира к тому времени была уже приватизирована. Волгины решили ее продать.
Вот тут-то нас и познакомили. Я пришёл к Волгиным в гости. Поговорил. Предложили выпить. Отказался.
В квартире было бедно. Минимум мебели. У детей какие-то допотопные игрушки. Угол кухни заставлен пустыми бутылками.
Волгины просили 120 000 рублей. 20 тысяч они были должны. Сто хотели потратить на себя.
Поторговались. Сколько стоит квартира на самом деле, ни они, ни я не знали. Сделок с недвижимостью в подмосковном Протвино ещё никто не проводил.
В итоге мы сговорились на 100 000 рублей. Мне вновь предложили выпить. Я вновь отказался.
Мне дали ссуду на покупку квартиры. В то время получить кредит в банке было несложно. Сложнее было переоформить права собственности. Так как до меня этого просто никто не делал. Но я всё-таки переоформил.
На детей открыли счета. На которые перечислили по одной четвёртой от суммы продажи квартиры.
Волгины собрали свои вещи. Рассчитались с родным предприятием и уехали к себе в деревню. Куда-то в Тульскую область. Там у кого-то из них от родственников остался дом.
А я принялся за ремонт. Вынес бутылки. Сдал их. Это оказалась первая прибыль.
Затем две молодые женщины, нанятые мной по объявлению, вымыли окна, отдраили квартиру и выкинули весь хлам, оставшийся от жильцов.
А когда они же побелили потолки и покрасили стены, квартира преобразилась. Вместо угрюмого и захламленного жилища она превратилась в уютное и светлое гнёздышко. Единственное, что портило вид, это кухня, сделанная из тёмного ДСП. С обшарпанной плитой и не менее обшарпанной мойкой.
Я подумал-подумал и на последние деньги купил новую кухню. Поставив тем самым завершающий мазок в картине преображения жилища.
Теперь надо было найти покупателей. Что оказалось для меня делом новым и совсем неизвестным. Напомню, квартиры тогда ещё никто не продавал. Существовали только обмены.
Я давал объявления в газетах. Обклеил все фонарные столбы в городе. Хотел даже дать рекламу на местном телевидении. Но меня остановила цена. Как выяснилось, телевидение у нас дорогое. Хоть и местное. А денег уже не было. Совсем.
Прошёл месяц. Второй. Никто не проявлял интерес к замечательной квартире на первом этаже. Ник