Пыль на зеркале

Владимир Гурвич

Главный герой Дмитрий получает приглашение на религиозный семинар в Крым. Его супруга Валентина заставляет его поехать к морю и отдохнуть за счет организаторов. По приезду Дмитрий осознает, что в это место его привели тоска и желание кардинальных перемен. В маленьком крымском городке у него остается последний шанс хоть что-то изменить в своей жизни, избавиться от бесконечной тягомотины своего существования. И вот однажды на семинаре Дмитрий встречается взглядом с одной симпатичной девушкой…

Владимир Гурвич

Пыль на зеркале

Земную жизнь, пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу.

    Данте

* * *

Лето выдалось необычно дождливым, каждый день начинался и кончался ливнем, солнце лишь изредка выглядывало из-за туч и тут же снова скрывалось за мрачными облаками.

Когда Дмитрий достал из почтового ящика красивый конверт и извлек из него необычайно учтивое письмо, в котором Церковь Всеобщего Единения приглашало его отправиться на религиозный семинар в Крым, то первое желание, что у него возникло, – это выбросить приглашение в мусоропровод. Ехать туда он не собирался, хотя бы по одной причине – ему просто нечего там делать. И все же откуда им известен его адрес? И тут же вспомнил, что собственной рукой вписал его в блокнот Питеру.

«А все-таки они умело работают – эти ловцы человеческих душ, – подумал он. – Ведь у него с ними не было никаких серьезных контактов, случайно оказался на их мероприятии и тиснул об этом малюсенькую заметку. И вот они его уже записали в свой актив, приглашают на семинар. Ну, черт с ними».

Однако вечером с дачи неожиданно приехали жена с дочерью, и он переменил решение. К удивлению Дмитрия, Валентина не только одобрила его намерение принять приглашение, но даже вполне искренне обрадовалась тому, что в такие нелегкие времена ему выдалась возможность «бесплатно прокатиться к морю».

Через несколько дней они отправились на вокзал. Они стояли на платформе, жена давала ему последние указания, он же, наблюдая за вокзальной толчеей, почти не слушал ее. Мимо него шли люди, которые словно бурлаки тащили за собой гигантские баулы и чемоданы. И внезапно он обрадовался тому, что едет налегке, что отправляется в столь далекое путешествие всего лишь с небольшой сумкой. Он вдруг почувствовал прилив надежды; может быть, все же не все потеряно, если он еще способен так вот внезапно собраться и уехать. В молодости он был чрезвычайно легок на подъем, но в какой-то момент жизни ему начало казаться, что он отяжелел, стал пассивен и инертен, а каждый очередной шаг стал даваться со все большим трудом. Но теперь он понял, что это не совсем так, что у него еще достаточно сил и что он просто засиделся на одном месте. Ему захотелось, чтобы поезд как можно скорее отошел бы от перрона, и он, наконец, остался бы со своими нежданно появившимися новыми мыслями и чаяниями один. Дмитрий украдкой посмотрел на часы, чтобы узнать – сколько времени осталось до отправления.

В Симферополе он не был лет десять. Но несмотря на столь долгую разлуку с городом весь ландшафт привокзальной площади хорошо сохранился в его памяти. С его последнего приезда здесь практически ничего не изменилось, даже маршруты троллейбусов и автобусов, развозящих пассажиров по всему полуострову, брали старт с того же места. Почему-то это обстоятельство, не имеющие к нему никакого отношения, странным образом обрадовало его; в этом постоянстве он почувствовал ту прочность, которую не ощущал в самом себе.

Автобус, как и обещал Питер, находился в условленном месте. Дмитрий вошел в салон и выбрал кресло около окна. «Итак, я в Крыму и еду на религиозный семинар, – сказал он сам себе, откидываясь на мягкую спинку сиденья. – Зачем, с какой целью? Глупо. А почему глупо? Потому что я не верю в Бога? А может быть, верю? Это раньше я знал точно, что я атеист, вернее мне долго и тщательно это внушали. Но теперь-то я в этом сильно сомневаюсь. Значит, я здесь для того, чтобы познакомиться с новыми людьми, с новыми идеями, послушать лекции, а заодно и смыть мою московскую грязь в море. Разве все эт