Козявка. Часть 2

Наталья Маренина

«Козявка. Часть 2» – продолжение истории о девочке по имени Козявка. Если первая часть была о жизни и смерти, то эта – о прощении и любви. После прочтения, пожалуйста, попробуйте ответить на вопрос: «А простил бы я?»

Козявка

Часть 2

Наталья Маренина

© Наталья Маренина, 2016

ISBN 978-5-4483-2325-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

В то утро озеро застилала плотная непрозрачная пелена тумана. Вышел мужик на рыбалку ещё засветло. Пожалуй, рыбалка – единственный его способ отвлечься от проблем на работе.

По озёрной глади периодически проплывали бестолковые полупрозрачные утки, а где-то на противоположном берегу то и дело был слышен лай полупрозрачных собак, жаждущих добраться до этих уток.

Сидел, значит, мужик на берегу с удочкой, здоровенным крючком. И вдруг подходит к нему и садится рядом девочка. Девочка ещё совсем маленькая, хмурая такая, смурная. Сапожки, плащик колокольчиком, зонтик подмышкой, колготочки. Села и смотрит на воду. Тишина. Молчание. Неловкое молчание. Наконец, девочка прерывает молчание строгим заявлением:

– Удочку дай, неумеха! – И тянет хваталку к удочке.

Пальчики растопырены, ладошка маленькая – такими руками хватаются печеньки со стола.

Благодаря детскому обаянию, настойчивости и наглости девочка добивается своего, и удочка попадает в руки к девочке. И тут происходит невероятное. Девчонка лёгким движением руки замахивается, заводит удочку за спину, шлёпает ей по воде, как веслом, и… В общем, крючок раздирает рыбаку бровь и остаётся в ней. Тишина и покой утреннего озера нарушает монотонный, мелодичный ор рыбака. Он вскакивает на ноги, машет руками (от радости, конечно) и бросается вслед за девчонкой. Девочка явно родилась на полигоне реактивных двигателей, потому что ей удаётся 5 минут носиться и удирать от рыбака, расплёскивая его по капелькам крови, стекающим с довольно рассерженного лица.

Да. Этот рыбак – дядя Базилио. Девочка та – Козявка. А у Базилио, как ни странно, с тех пор незаметный (ведь в этом мире даже порезы и раны – не в полную силу, а лишь в половину) шрам на брови, который совсем не виден по сравнению с другим шрамом на пол-лица, полученным ещё при жизни.

Именно так мы и познакомились: я, Козявка, и дядя Базилио, мой новый друг.

Прошло пару дней после того случая на снежном поле с зеркалом и невидимым голосом. Всё вернулось на свои круги. И в первый же выходной дяди Базилио мы решили сходить туда, где познакомились – на озеро – на рыбалку. Дядя Базилио достал мне где-то какую-то детскую версию удочки: маленькую, зелёненькую, с пластмассовым крючком на конце. Бантика только не хватает, фу. Сидеть молча было скучно, я бегала вокруг кругами, махала удочкой, пытаясь попасть по бабочкам, а дядя Базилио, казалось, дремал, но потом резко вставал и тащил из воды удочку с рыбкой.

Пока дядя Базилио не видел, я тихонько перекладывала рыбёшки в своё ведёрко. Такой подлости не ждал никто, поэтому моя хитропопость обнаружилась не сразу. Обнаружилась она, когда, засобиравшись домой, я не смогла поднять своё ведро, а у дяди Базилио на дне осталось только несколько рыбьих чешуек.

– Эй! Наглая! Ты крючок не намочила, хочешь сказать, это всё ты поймала?

– У меня крючок пластмассовый, я что, на него пластиковую рыбу ловить должна? И вообще, я же как будто принцесса, значит у меня как в сказке – рыбка сама в ведёрко прыгала.

– Щас ты у меня в ведёрко прыгнешь! Ша, муха, я – дихлофос!

Я заорала и пустилась наутёк, сразу же выронив ведро из рук. Ведро упало, рыба вывалилась и, подпрыгивая, следуя моему примеру, тоже пустилась наутёк (причём, в прямом смысле – попрыгала в воду). Базилио только улыбнулся и махнул на рыбу рукой:

– Всё равно с ней нечего делать. Есть мы её не будем, а кошку-самоубийцу ты, видимо, конфетами собралась кормить.

– Ах ты! Я ж не подумала! Скорей собирай! – Козявка кинулась к прыгающей рыбе, шаря ручонками в траве. Когда рыбу удавалось схватить, она вдруг выскальзывала и подлетала, на удивление Козявке, на метр вверх и ещё ближе к