План «Победители»

Мария Давыденко

Май, 41-го, Брест. У майора Гришина случилась личная трагедия – у него при родах умерла жена, затем умер и младенец. Майор совершает неудачную попытку самоубийства, после чего Гришина отправляют в психиатрическую лечебницу в Новинки. Когда начинается война, он бежит из Новинок и его восстанавливают на службе. Во время обороны Могилёва он знакомится с Верой – девушкой-хирургом, дочерью генерал-лейтенанта. Чтобы во время Смоленской обороны привлечь немцев в Ярцево, предводитель партизан, Батько, он же Митрополит Смоленский и Рославльский, решает устроить венчание Гришина и Веры…

Мария Давыденко

План «Победители»

Как пленник, брошенный в пустой глубокий колодец, я не знаю, где я и что

меня ждет. От меня не скрыто лишь, что в упорной, жестокой борьбе с

дьяволом, началом материальных сил, мне суждено победить, и после того

материя и дух сольются в гармонии прекрасной и наступит царство мировой воли.

    А. П. Чехов «Чайка»

    Шпакову А. И.

ГЛАВА I

Не ставшие героями Бреста

Гришин проснулся от того, что было поразительно тихо. «Я умер», – подумал он. Ему показалось, что в окне светит сразу два солнца. Потом майор понял, что второе солнце – это бликующая керосиновая лампа.

Любой звук показался бы ему сейчас взрывом. Когда каркнула ворона, он вздрогнул.

«Нервы ник черту», – объяснил он свою панику. Жены рядом не оказалось. Гришин закурил папиросу и подошёл к окну. Тишина казалось ему в последнее время чем-то пугающим или даже аномальным.

– Паша, я рожаю! – его жена стояла в дверях и вся тряслась.

– Так два месяца же ещё осталось.

– Ну извини, что с тобой не посоветовалась!

Гришин умылся, вытер лицо полотенцем и только потом сказал:

– Сейчас пойду за фельдшером.

Майор со всех ног помчался к дому фельдшера, но вдруг решил, что на велосипеде будет быстрее, вернулся, открыл сарай и вытащил ржавый агрегат. Гришин крутил педали, а за ним над Брестской крепостью продолжало восходить солнце.

– Вы сегодня рано, майор! – встретил он караульного.

– Жена рожает.

– Поздравляю.

– А ты что здесь делаешь? – спросил он, увидев выходящего из-за угла старшего лейтенанта Попадейкина, в руках у него была большая болоньевая сумка.

Попадейкин состроил удивлённое выражение лица. Майор остановил велосипед.

– Я не пойму, ты опять у меня за спиной самогоном торгуешь, Валера!

– Я… Це ты балакаешь? Як можно ничего не бачить?!

Гришин подошёл к лейтенанту и выхватил у него сумку. Тот не сопротивлялся, ведь майор был гораздо крупнее его. Гришин достал из сумки большой бутыль.

– А это что?

– У рядового уродини. Я ему решил подсобить.

– Не ври мне! Я знаю, что ты на говор переходишь, когда виноват. Ты мне обещал прекратить! Рядовой, свободен!

– Слушаюсь.

Караульный поспешил вернуться на пост.

– Валера, ещё раз застукаю тебя, я не посмотрю, что мы с одного селения, и что в одну школу ходили.

– Я тебе первый лук из ветки сделал.

– Не дави на жалость!

– Мы из цебарки пили мою пирвую горилку.

– Я сказал, не дави на жалость.

– А куди ты намылился на рассвете?

– Жена рожает. Нужно найти фельдшера. Или кого там.

– Поздравляю! Думаю, этот бутыль нам ещё пригодится.

– А то! Но я слежу за тобой. А ну домой! Командир взвода, мать его, барыжит тут с утра пораньше. Тебе через два часа на службу.

– Слушаюсь, командир.

Командир снова сел на велосипед и поехал дальше. Минуты две он тарабанил в форточку дома фельдшера, наконец, тот показался.

– Что-то случилось, майор?

– Жена рожает. Нужна ваша помощь.

– Вовремя, ничего не скажешь.

* * *

Уже прошло часа три, как Гришин слышал жуткие крики из соседней комнаты, но до сих пор не раздалось детского плача.

– Роды могут и целый день проходить, майор, – успокоил его Арсений Петрович.

– Это наш третий ребёнок, кому бы рассказываете!

– И правда!

Ожидание для Гришина было мучительным, как и всё это утро. Он ходил от зеркала к шкафу и обратно, потому что поскрипывание деревянного пола его успокаивало. Майор с ужасом посмотрел на часы – через пару секунд кукушка должна была прокуковать семь раз. Он не выносил этот звук с тех пор, как повесил в доме часы