Глава 1. На вираже

Ну, так вот как дело было. Жил на этом свете рыцарь, по имени Вании. Вроде неизвестен и год его рожденья, и точно ли он Вании, или может быть Ван? Или, в действительности, истинное его прозвание – честолюбивый человек. И, тем не менее, когда бы он ни жил – в будущем, прошлом или в настоящем – он живёт и сейчас, и неясен возраст его, ну прямо считай как у мифического героя.

Когда вокруг стало мрачно и темно, Вании принял решение зажечь светоч, просветить, в первую очередь, человеческие души, а затем, исходя из этого, заставить сиять всю галактику вместе со всеми ее полинявшими блестками звезд. Если было бы возможно хотя бы додуматься, что вообще-то невозможно осветить всё во вращении своём, то, конечно, не было бы и надобности тревожиться, поймет ли читатель суть этой истории, отыщет ли ее смысл.

Итак, однажды, ясным солнечным днем, как бы из глубины души своей, Вании шагнул наружу из неповторимого нагромождения обломков утесов, что слыло его жилищем. Рыцарь лелеял надежду, что достигнет поставленной цели как можно быстрее, то есть – по велению сердца – станет источником упования для тех, кого встретит на своем пути в этом мире, а затем и всю галактику обойдет.

Его дворец был воздвигнут так, что обычному прохожему он казался сорвавшимся с неба колоссальным астероидом. Но стоило замереть на мгновение, и глазам наблюдателя открывалась абсолютно иная картина: уникальные скалы, затеявшие высокогорный хоровод, казалось, исподволь тянулись к небу, закручиваясь там в прообразы хрустальных куполов великолепных зданий. Взметнувшись ввысь, они распадались на расцвеченные созвездия, и земля отражалась в небосводе, подобно огненному пространству, до которого, казалось, было рукой подать.

Огромным факелом взметнувшийся ввысь потолок являлся взору, а из альковов горящими светильниками улыбались сверкающие звезды. И давным-давно минул тот день, с которого в эти края больше не ступала нога человеческая.

Восток и запад слились на небесах. День длился всего одну минуту. Требовалось время, чтобы оказаться на своем месте, или (что аналогично) на мгновение прийти в себя и полностью изведать всю гениальность человеческой души – ради этого Вании долгие годы много и усердно трудился и за это столь рьяно боролся.

Его руками был обработан каждый обломок камня, однако дворец для ничьей души не стал местом душевного равновесия и веселья. Вот тогда-то и решил рыцарь Ванский сойти со своей поднебесной скалы, выбраться из-за крепостных стен, как бы ни велика была угроза потери.

Не раз останавливала его завлекательность работы: он пытался уговорить себя утешиться. Но в то же время научился по подсказкам своего труда преодолевать даже кажущееся очень сложным препятствие – человеческую сущность, осознав, что к жизни надо подходить как к самому себе, или хотя бы пребывать в образе того человека, которого надо радовать великолепной реальностью этого фантастического мира.

Хотя можно было, как обычно, самозабвенно трудиться, но неясная греза о радости стала такой удивительной, что без нее делалась бессмысленной любая уже проделанная работа. Рыцарь должен был просвещать души людей. И вся галактика тогда засверкала бы многочисленными алмазами, отражавшими прекрасные дворцы, сады, озера и тому подобные новоявленные панорамы плодородных земель, о существовании которых еще не было известно человеку. Это был бы оригинальный призыв прийти в себя и хоть на минутку сосредоточиться. Остановиться на вираже.

Глава 2. Пришельц

И вот, когда задумавшийся Вании радостно шагнул наружу и торжествующе ступил на путь воина Света, Добра и Надежды, его хриплым старческим голосом окликнул мужчина, примостившийся у первого же камня:

– Не бросай себя в пасть зверя ради жирного куска!

– Доброе у меня расположение духа и это означает, что и цель добрая, – резко ответил Ванский рыцарь, погоняя своего и без того резвого скакуна.

И его верный друг послушно перешел в галоп, хотя иногда и не ведаешь, куда спешишь.

– Вперед, друг мой, и нам поверят, – вскричал Вании, и конь, приняв вызов и вдохновленный родным голосом хозяина, стремительно рванул вперед, ост