«Счастье»

Семён спросил Есению:

– Сенька, а ты землянику за что любишь?

Она долго думала, при этом продолжая жевать сочные, нежные ягоды, вдыхая их аромат, которым уже успела пропитаться, облизывая розовый сладкий сок с пальчиков. Она, казалось, не планировала отвечать. Семён нетерпеливо заёрзал на своём стульчике, стал заглядывать в пустеющую кружечку, и от нетерпения высунул кончик языка. Есения просто доела ягоды, даже облизала ложечку, которой достала три последние ягодки со дна кружки, и задумчиво сказала:

– Эх, Сёмка, что за глупый вопрос? Она же счастьем пахнет! А счастье нельзя не любить!

Есения задумчиво посмотрела в потолок, что-то вспоминая. В глазах мелькнула искра яркого света, и она наизусть выпалила свои любимые стихи:

– Ведь счастье, оно как синичка – желтопузое, яркое, доброе. С ним легко и приятно чирикается, с ним много ясного вспомнится, и оно не нуждается в привязи, оно в пальцах твоих запуталось, и порхает, и к груди прислонится, чтоб улыбкой красивой заполниться.

«Сегодня»

Есения подула на разбитую коленку Семена, приложила листочек подорожника, и только после этого подняла глаза на его лицо. Семён весело улыбался и смотрел то на колено, то на Есению. Она нахмурила брови:

– Тебе, что совсем не больно?

Он пожал плечами:

– Ну как, конечно больно! Почему ты спрашиваешь?

Она встала, отряхнула подол своей изумрудной юбочки, поправила резинку на косичке:

– Сёма, когда больно люди не радуются!

Он тоже встал, протянул ей руку, повёл с собой дальше по саду. Мальчик сорвал пару вишен, плюнул косточку и только потом объяснил:

– Понимаешь, завтра она не будет болеть, вчера тоже не болела, но сегодня я её разбил, и она побаливает, но живу-то я не завтра! Так?

Сенечка даже рот открыла в удивлении, кивнула ему, а он закончил:

– Живу я сегодня, вот прямо сейчас и этого сейчас я уже не верну, поэтому прямо сейчас я хочу быть счастлив!

«О добре и зле»

– Сенька, ты добрая или злая?

Услышав такой вопрос, Есения выронила из рук свою леечку, которой планировала полить лилии. Лейка упала ей прямо на ногу и вода разлилась. Она сжала ручки в кулачки:

– Теперь я точно злая!

Девочка подняла леечку, и пошла снова набирать воду. Семён виновато пошёл следом:

– Сень, ну правда! Я думал, что добрые это те, кто делают добрые дела, кому-то помогают, поддерживают. Вот сегодня ты вроде никому не помогла, но ты ведь все равно не злая! Правда же?

Есения посмотрела на него, улыбнулась, поправила немного лохматые золотистые волосы брата.

– Я думаю, что добрый – это не только делать хорошие поступки. Добрый – это сам человек. Готов ли он кому-то дарить тепло, или готов ли он радоваться за кого- то!

Семён кивнул, сел в траву. Есения сорвала пару травинок, скрутила из них колечко, полюбовалась, а потом начала так звонко хохотать, что Семён невольно тоже рассмеялся, да так что живот заболел. Когда смешинка улетела, Семка сам вместо Есении, закончил поливать цветы, а Есения пошла собирать красивые алые томаты.

«Ух, и умная же она у нас!» – подумал Семён и сам себе улыбнулся.

«Молитва»

Есения посмотрела на часы в форме филина с большими желтыми глазами. Было уже девять часов вечера. Она отложила книжечку в сторону, отодвинула огромное одеяло, которым была укрыта, спрыгнула с постели и босыми ногами прошлепала к окну. Семену стало любопытно, куда она отправилась так поздно, поэтому он, не переставая собирать конструктор на своей подушке, одним глазком стал наблюдать за ней. Она подошла к окошку, наклонилась, раздвинула всех зверей, которые жили под ним: жирафов, слонов, бизонов, встала на колени, аккуратно поправила ночную рубашку, заправила свои кудряшки за уши, сложила ладошки вместе и закрыла глаза.

Семен долго наблюдал, от любопытства даже одну деталь конструктора затащил в рот, деталь оказалась не вкусной, он выплюнул её, свесил ноги с кровати, и начал ими болтать, а она все стояла. Он собрал все детали конструктора в коробочку, прибрал на полку, надел любимую пижамку с морковками, а она все стояла. Он посмотрел в окно – темно, шелестит дождь

по крыше, иногда пролетают желтые листья и прилипают к стеклу.

Сём