Волчий лог

Валерий Иванович Голев

Волков бояться – в Волчий лог не ходить. А Ванька с Володькой пошли. И не потому что бесстрашные, а потому что на войне бояться нельзя. Даже если не бьёшь фашистов. Повесть о войне, где нет описаний боевых действий на фронте, а показана жизнь простых ребят, матерей, жён, стариков – тех, кто ждал, надеялся, учился жить, дышать полной грудью с неиссякаемой верой в светлое будущее.

Волчий лог

Валерий Иванович Голев

© Валерий Иванович Голев, 2016

© Ксения Валерьевна Колева, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-1400-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

Эта книга посвящается памяти моего отца, его друга детства и всем мальчишкам, чьи лучшие годы юности выпали на это тяжёлое, военное время. Всё, что здесь написано, имело место быть в данной местности и в данное время. Записано мною с рассказов моего отца о его военном детстве. Имена героев вымышленные, но… дорогие мои земляки, если кого и задел, обидел чем – простите Христа ради, не для славы писал, а для памяти, чтобы помнили, как всё это было на самом деле.

Всё, что касается деревни – всё правда. Всё остальное – домыслы, основанные на фактах и архивных документах того времени.

    С уважением и низкий Вам поклон.

    Валерий Голев

Имя Сталина в веках будет жить,

Будет реять оно над землёй,

Имя Сталина нам будет светить

Вечным солнцем и вечной звездой.

    8 марта 1953 г.

    В. С. Высоцкий

…жители живут довольно хорошо; занимаются скотоводством, ловят в борах много тетеревей, стреляют белку. Для них в том нет неудобства, что далеко от погоста, что кругом их пустыня; для их счастья немного нужно: было бы в избе тепло, был бы кусок хлеба, скот в загоне да подать была оплачена – и они счастливы в этой глуши.

    Исследователь В. Н. Латкин, побывавший в 1843 г. в верховьях реки Ижмы

Глава 1

Почтальонша пришла поздно, мать её уже не ждала, стукая и прокатывая доской-рубелем по намотанной на скалку утирке, гладила на обеденном столе стиранное и подсушенное намедни бельё. Бах, трррр… бах, трррр… глухо разносилось по избе. Ребята, как всегда, легли на полу, единственная сестрёнка Маша сидела на кровати, она ложилась с матерью. На печи кряхтел и тихо покашливал дед Вова. Вместе с почтальоншей зашёл сосед, Тихон Васильевич, старый верхнедонской казак, воевавший ещё в германскую с австрийцами. Он до морозов ходил в синей фуражке с красным околышем и в шароварах с лампасами, заправленными в латаные валенки. На селе его дразнили дедом Тишуней, он не обижался, в вопросах мировой политики он был первым «дипл матом» – дед всегда говорил это слово раздельно, считая, что так, как он выражался, глубсвенней.

– Я… новостей с фронта послухать. Дозволь, – обратился он к матери и, не дожидаясь ответа, опустился на корточки у притолоки двери. Ванька одиннадцати лет и Володька восьми лет, средний и младший братья, продолжали пихаться под старым лоскутным одеялом, на полу, на подстилке, стараясь занять, как им казалось, лучшее место, с краю у печки. Старший брат Мишка, тринадцати лет, вылез из-под овчинного тулупа, под которым он любил спать, и сел на пол, обняв руками колени.

– Ну, будя, будя! – прикрикнул он нарочито зло на расшумевшихся братьев. Возня под одеялом прекратилась, но Ванька и Володька не стали высовываться из-под цветастого одеяла, они очень не любили, когда тараканы, ползавшие по потолку, падали им на головы и шебуршали в подстилке. Уж больно долго их приходилось вытряхивать, а тараканы, рыжие, прусаки и большие чёрные, уже проснулись и вовсю шуршали под газетами, которыми был оклеен потолок и стены избы. Ходики, висевшие на кухонной перегородке, мерно тикали, покачивая маятником, стрелки показывали без четверти одиннадцать. В углу на восход, перед образами, янтарной капелькой горела лампадка. Иконы, стоявшие на полке, были накрыты аккуратно расправленной белой, расшитой красными узорами утиркой. Под стеклом икон лики святых обрамлены дутым стеклом золотистого и серебристо-зеркального цвета, по краям украшены