Стихи – это карма
Стихи – это карма, игра в лотерею:
Герой или я? Ну, кому же поверить?
Стихи предсказание, – мы рок свой узнаем,
Когда между строк его прочитаем.
Стихи – как летящий журавль в бесконечность;
Как стрелки часов, обнажающих вечность.
Стихи – как наркотик спасают от боли,
Герой или я? Уже и не помним…
Стихи – это слайды, души отпечатки,
И линии рук, одетых в перчатки.
Стихи умирают ещё не рождаясь
И вечно живут, от нас отрекаясь.
Стихи – это карма: мы порознь и вместе.
Герой или я? Вопрос не уместен…
Бесконечность
я видел мир незрячими глазами,
я чувствовал его стальную неизменность,
и сквозь туман шагая в неизбежность,
я ощущал незыблемость ногами.
но мне хотелось верить в перемены,
бросать, чтоб снова начинать сначала,
стоять у судьбоносного штурвала
и бороздить душой земные вены.
я видел мир глазами эдельвейса
с небесной высоты скалистых гор,
и как собою я тогда был горд,
когда мне каждый ручеёк виднелся…
но мне хотелось моря и тумана,
и плыть сквозь грёзы, тайны, сновиденья
к источнику первичного творенья,
чтоб возродиться снова без изъяна…
Крылья
ампутируйте мне сердце вместе с левою рукою,
запустите в меня камнем, что храните за душою,
обнажите мои мысли, смейтесь надо мной на славу —
только крылья во мне биться всё равно не перестанут!
оторвите мои ногти и сожгите мои косы,
покусайте мои губы, подсыпая соль в засосы,
поломайте мои рёбра, все до косточки суставы —
только крылья во мне биться всё равно не перестанут!
обманите меня жалко, жадно мне плесните яда,
расцарапайте мне кожу, уничтожьте меня взглядом…
если это заслужил я, то готов терпеть по праву —
только крылья во мне биться всё равно не перестанут!
Он
он не бросался словами, а правду всегда говорил
он не умел возвращаться без весомых причин
он не просил советов, чтобы не сбиться с пути
он не хотел сближаться, – он заслужил быть один
он не любил перемены и праздники не любил
он не был кому-то другом, врагом никому не был
он не имел червоточин и за дела заслуг
он не просил о помощи и не оказывал услуг
он не учил английский, чтобы уехать на запад
он не любил смеяться и не умел плакать
он не боялся трудностей, но сторонился детей
он искал тихие улочки, где хлебом кормил голубей
он просыпался от холода, но окна не закрывал
он не был в душе атеистом, но веру в себя твёрдо знал
он понял, что время уходит, и на ночь свечу погасил
он был простым человеком, которого кто-то забыл
Я и краса-алкоголик
я и крыса-алкоголик – вот и дружная семья.
ежедневно трудоголик – только денег ни*уя…
смотрит волком кофемолка, пару чашек, пару тяг,
за окном пылиться трасса, воют фуры на собак…
я – весёлая зануда, добрый циник, мизантроп,
мне бы точно не мешало изменить свой хронотоп:
незнакомые соседи, кухня метра полтора,
за окном чужой квартиры громко дышит Киев-град.
я, японская картина, свечи, книги и кровать,
жизнь хохочет под подушкой, не давая ночью спать…
а мне важно, чтобы снилось, то что умерло во мне,
чтоб жилось нам не так тошно, чтоб в стране, а не в говне…
я и крыса-алкоголик, и «hard rock» звучит в ушах,
жизнь порой бывает милой, а бывает «пошли нах»…
на двоих бутылка пива, клетка жизни на двоих…
раз глоточек, два глоточек – вот и вышел этот стих…
Токсикоманы городов
наше небо за кобальтовым стеклом,
наше сердце пропиталось мышьяком,
мы привыкли к теплоте оков —
мы токсикоманы городов…
наши «боги» не спускаются в метро,
не ласкают нам молитвами нутро —
они знают слишком мало слов,
чтобы прочитать молитвослов…
наша радость поселилась на игле,
мы массовка в чьей-то бешеной игре,
нам так мало снится добрых снов —
мы токсикоманы городов…
и как милостыню просим мы совет,
но никто не может дать ответ,
почему мы опускаемся на дно
и не чувствуем, что порождаем зло…
тихо щурясь, мы глотаем чью-то ложь,
и смиренно в сердце носим нож…
нам не снять урбанизации оков —
мы токсикоманы городов…
Я добрый психиатр
Я добрый психиатр. Ты приходи к полудню, я выслушаю с радостью.
Ты только не пугайся, когда вдруг руки станут единым рукавом.
Я добрый психиатр. Я пропишу пилюли