Призыв

Девушка, девушка! Вы так прекрасны! Мы все просто умираем от любви к Вам! И, если вы к нам не подойдете, то точно умрем.

Умрете вы скорее от разложения печени, если и дальше будете так пить. И не болтайтесь по салону туда-сюда, мы все ж таки летим. И не вздумайте курить, а то на ходу высажу.

Вот так: самые искренние и возвышенные чувства разбиваются о булыжники бытия. Ладно, парни, выпьем за самых прекрасных стюардесс Советского Союза.

Май 1976г, ИЛ-18, рейс Норильск-Красноярск увозит целый самолет призывников на службу в ряды славных Вооруженных сил СССР. Как бедные бортпроводницы уворачивались от рук, глаз, чувств сотни полупьяных молодых тел?

А пили все и давно, еще с проводов в родном доме, которые начались за несколько суток до отправления и прерывались только на угарный сон, и сейчас, в самолете, питие не прекращалось.

На проводах на жд вокзале яблоку упасть было негде. Это если каждого провожало как минимум двое, а максимум – до бесконечности, то народу было человек пятьсот. Сквозь всеобщий гомон прорывались слезы, сопли, смех, звон гитары и, конечно, тосты за будущих защитников Родины. Перед отправлением вояки кое-как отделили зерна от плевел – провожающих от призывников, загнали последних в вагоны электрички для отъезда в аэропорт, провели перекличку и отчалили. Но веселье и всеобщее гуляние продолжалось на перроне, а уж тем более в вагонах электрички. Приключение началось. И вот мы уже в воздухе по пути на воинскую голгофу.

Весь призыв, сам собой, разбился на небольшие команды по знакомству еще в Норильске и к каждому костяку прибивались блуждающие форварды. Наша была из 5 человек. Сашка Пилипенков, в простонародье – Пиля, здоровый бугаенок под 190см и умненький. Сашка Моськин, соответственно – Моська, невысокого роста, смазливый говорун. Олег Валов – Валыч, немного застенчивый паренек, его я знал хуже всех. Сашка Бойков – Санек, спортсмен-дзюдоист и юморист. И я, с нестандартной кликухой – Граф.

Графом меня сделал мой школьный друг Серега Скакун, по прозвищу – Синус. Было какое-то поветрие в школе – писали друг на друга эпиграммы в стихах и для хохмы пускали на уроках по рядам. И он написал на меня эпиграмму: «На березу граф Чернецкий лазил с видом молодецким». После урока я стал Графом. И как-то приклеилась эта погремуха. Пытался я поменять ее, на более суровую – Монах (чернец по старорусски – монах), но не прижилось, так и остался Графом. Но я ему отомстил. В связи с тем, что фамилия у него «лошадиная», сначала кликали его – Лошарик, был такой мультгерой – маленькая лошадка, сделанная из воздушных шариков, но он уж очень сильно обижался. Поменяли на Скачок, ну, Скакун – Скачок. А тут началась тригонометрия, функции разные, графики функций. И учительница, рисуя график функции синус, откомментировала: «А здесь график делает скачок». Я засмеялся, за мной весь класс, учительница в недоумении. Не стали мы объяснять, что Скачок это Серега Скакун, но он тут же из Скачка стал Синусом, да так и остался им на всю жизнь.

Ну, так вот. Наша команда и, примкнувшие к ней, расположилась на трех рядах кресел в самолете и дружненько, под тихое, а может и не тихое ржание, под дружное мычание, попивала водочку. И Моська, как самый говорун, задевал стюардесс и произносил тосты.

А надо сказать, что опыт по питию водочки у всех уже был. Весь призыв был поздний, т.е. все пошли на службу на год-полтора позже назначенного по закону срока. Всем было по 19—20 лет. То ли раньше был перебор призывников и всем давали отсрочки, то ли сейчас недобор и брали всех лишь бы план выполнить. Поэтому почти все уже отработали или отучились как минимум год, а на работе этому делу учатся быстро, да и деньги у работного люда были свои, лично заработанные, а не даденные мамой с папой. Значит – «танцуют все».

Но водочка свое дело делает и через час контингент разделился в основном на две категории: уже не могу пить и сплю, еще могу и пью, но стремительно приближаюсь к первой категории. Была еще третья, самая малочисленная – пить не могу – блюю. Разговоры поутихли, шараханья прекратились, и через полтора часа в салоне самолета стояла ти