Босиком по 90-м

Иван Иванович Любенко

2009 год. Автор исторических детективов Валерий Приволин отдыхает в Египте и случайно знакомится со стариком, говорящим на русском языке дореволюционной поры. Он представляется отставным генералом Фостиковым и сообщает весьма необычные новости, которые могли быть известны лишь человеку, жившему более ста лет назад. Вскоре незнакомец исчезает, писатель пытается его отыскать, но портье уверяет, что никакого господина Фостикова никогда в отеле не было. Приволин понимает, что вновь вернулся к истории пятнадцатилетней давности, к началу 90-х, когда бросил учительствовать… Но тогда всё начиналось по-другому…

Босиком по 90-м

Посвящаю старым друзьям, живым и ушедшим…

Выражаю особую благодарность Климу Валерьевичу Агаркову.

Пролог

15 октября 2009 г., Хургада, Египет.

Чернильная, уходящая в бесконечность полоса горизонта, словно ватерлиния гигантского судна, надвое разрезала пространство, отделив бесцветное, будто застиранное африканское небо, от бирюзового, пахнущего спелыми арбузами моря.

Страна пирамид, фараонов, финиковых пальм и молчаливых бедуинов гостеприимно принимала тысячи русских туристов, среди которых оказался и я.

Всё получилось нежданно-негаданно, как обычно происходит с героями американских фильмов. Вчера утром я проснулся от телефонного звонка. Незнакомый, безразлично-ласковый голос секретарши, съедая предлоги и приставки, будто спотыкаясь и прихрамывая, в характерной московской манере сообщил, что мой первый исторический детективный роман о приключениях присяжного поверенного удостоился положительной рецензии и одобрен главным редактором издательства. А ещё через минуту, судорожно затрясся мобильник, и знакомая девушка из местного туристического агентства предложила воспользоваться горящей путёвкой на Красное море. Времени на раздумья не было, и я согласился. События следующих двадцати четырёх часов, как сцены немого, чаплинского фильма сменяли друг друга с кинематографической скоростью и в этой бешеной суматохе дня плёнка, казалось, могла порваться на любом кадре: туман, шоссе, спидометр, встречная полоса, аэропорт, таможня, Боинг, гроза над морем, посадка, аплодисменты, пальмы, отель, пляж… Прикрыв глаза и лениво растянувшись на мягком лежаке, я с трудом пытался перенестись в губернский город начала ХХ века, мысленно набрасывая новый сюжет детективных хитросплетений, замешанных на блистательных победах генерала Ермолова. Горячий, пришедший с пустыни ветер, резкими порывами разгонял назойливых арабских мух, норовивших примоститься на выставленные под яркое солнце тела моих соотечественников, составляющих основную массу отдыхающих.

Хамоватый персонал отеля говорил на русском со всеми подряд, включая немногочисленных поляков и нескольких пожилых немцев. Правда, то был не язык Пушкина, Чехова или даже современных журналистов. В ходу был грязно-серый сленг начала 90-х. – Привьет, бра-туха! Как деля? Ты сам от-кудя? – коверкал слова, одетый в несвежую футболку курчавый араб лет двадцати пяти, пытался примоститься рядом со стариком, внезапно возникшим подле меня. Не давая пожилому туристу опомниться, молодой человек заученной скороговоркой рекламировал поездку на ближайший коралловый остров и, не дождавшись согласия, стал тут же выписывать чек на оплату. – Вы зря, любезный, изволите беспокоиться. А посему, не смею вас боле задерживать. Египтянин тупо уставился на подтянутого, седовласого старца и растерянно пробормотал: – Я не понимаю… – I've told I'm not goin for a sea-trip. See you…[1 - I've told I'm not goin for a sea-trip. See you. – (англ.) Я сказал вам, что не собираюсь на морскую прогулку. Всего доброго (прим. авт.)] Потомок Тутанхамона неуверенно кивнул и, надев маску обиженного бассет-хаунда, уныло поплёлся пытать счастье у лежака следующей «жертвы». «Надо же, – подумал я, – до чего интересный типаж. Ведь у нас так уже давно не говорят». – Прошу извинить за беспокойство. По рассеянности я забыл завести часы, и мой брегет безмолвствует. Не будете ли вы любезны, подсказать, который час? – с лёгкой, ироничной улыбкой, спрятанной в уголках рта, на меня смотрел креп