Любовь и море

У Вики умопомрачительные карие глаза, полуоткрытый, красиво очерченный рот, круглое лицо, маленький нос, роста небольшого. Она сидит в белом пластмассовом шезлонге, застланном махровым полотенцем, читает «Завтрак у Тиффани».

– Ростик, – зовет она, откладывая книгу.

Молодой человек в сланцах, шортах и обтягивающей футболке, подчеркивающей спортивное сложение, только что закончил расставлять по пляжу ровными рядами деревянные лежаки и собирать подати с отдыхающих. Подходит к девушке и усаживается на соседний шезлонг, придвинутый почти вплотную. Ее лицо до этого скучающе-серьезное, оживает.

– Ростик, давай поговорим.

– Что с тобой разговаривать. Ты меня продинамила вчера.

– Не беспокойся, ты мне нравишься, – Вика обняла парня на секунду за шею. – Ростик, мне все знакомые говорят, что ты шут. У тебя это хорошо получается. Ты можешь быть серьезным?

Ростислав пожимает плечами, его зовут заплатить за лежак, и он уходит.

Вика достает сотовый и подносит к уху.

– Мамочка, мамочка, ну возьми же трубку!

Наконец, с третьего раза дозвонилась.

– Мамочка, привет, солнышко, как дела? У меня тоже отлично… Вчера допоздна купались и гуляли с подругами, они до сих пор спят. Была веселая тусовка… Нет, ни с кем не встречаюсь… Познакомилась с одним молодым человеком из нашего города, но ничего серьезного… Он студент… представляешь, устроился на все лето на работу на пляже… Лежаки расставляет… Не волнуйся, я далеко не заплываю… Хорошо, мамочка, я буду сама осторожность…

Парень вернулся, когда разговор уже закончился.

– Ростик, а знаешь, в меня был влюблен один мужчина. Однажды он принес целую охапку роз и стал по одной бросать мне под ноги. Просил выйти замуж. Пачку денег давал – вот такую! – я ему все до рубля вернула…

– Тебе, наверное, самое дорогое предлагали…

– Деньги – не главное в жизни.

– А что главное?

– Не знаю. Я бы сейчас на оперетту или балет сходила. У нас в городе один из лучших театров. Мама мне говорит: «ты облазила все ночные клубы и биллиардные и ни разу не была в театре…» Ростик, сводишь меня в театр?

– Конечно. Только мне здесь еще до середины сентября работать.

….. – Я буду тебя ждать.

Как только Ростик ушел, девушка снова посерьезнела, словно потухла. Она то брала трубку и звонила подругам, которые обещали скоро быть, то раскрывала книгу и сосредоточенно читала.

С утра она сидела в купальнике и надетой поверх белоснежной мастеркой на молнии с капюшоном, потом натянула еще белые спортивные брюки.

– Что-то я мерзну сегодня, – пожаловалась она, как только парень вернулся, но шезлонг из-под соломенного зонтика на выглянувшее из-за облаков солнце не выдвинула, только накинула еще ветровку.

– На что я мерзляк, но ты меня удивила, – сказал Ростик.

– Наверное я просто вчера перекупалась. Хочешь, я тебе погадаю?

Берет его ладонь, долго рассматривает и гладит, потом сгибает пальцы в кулак и, взглянув на образовавшиеся на сгибе сбоку морщинки, говорит:

– У тебя будет двое детей. А я хочу одного – мальчика. Ростик, возьмешь меня замуж? – с лукавой улыбкой взглянула на него.

– Я подумаю, – после некоторого молчания в тон ей ответил Ростик.

– На ночь я пью бутылку «пепси». Пока не выпью, не могу уснуть.

– «Пепси» очень вредная.

– Я знаю. Но ничего не могу с собой поделать.

– Извини, я сейчас, – парень снова ушел на другой конец пляжа взимать деньги за только что занятый лежак.

Она вглядывается в морскую даль, на летящий над синими волнами желтый «банан» с визжащими от восторга и страха пассажирами в купальных костюмах и красных спасательных жилетах, на красиво рассекающий пространство гидроцикл, на веселых и беззаботных отдыхающих, радующихся жизни и морю.

Когда Ростик, вернувшись, присаживается рядом, лицо ее вспыхивает, светится улыбкой, лукавством – влюбленностью!..

Девушка и змея

В Новороссийске перед самым отправлением в плацкартный вагон села пожилая армянка, ехавшая с огромными баулами в гости к детям. Проводница не хотела ее впускать, требуя квитанцию за багаж.

– Чего ругаешься? Разве это багаж – ручная кладь…

Поезд тронулся. Пассажирка расположилась на своем месте, рассовала вещ