Тело (сборник)

Светлана Михеева

В этих рассказах вы найдете и сказку и действительности, которые переплетаются самым естественным образом. Герои, обычные люди, кажутся чудаками, но лишь оттого, что действительность задела их своим особым, волшебным краешком. Они догоняют свои мечты, совершают поступки, бегут от самих себя. Автор отпускает их в свободное плаванье, лишь изредка проникая в повествование под видом непричастной силы.

Светлана Михеева

Тело (сборник)

Книга издана при поддержке Союза российских писателей и Министерства культуры РФ

© C. Михеева, текст, 2015

© «Геликон Плюс», оформление, 2015

* * *

Бобы

Люда Георгинова шагала по бульвару, мокрому от первого, мелкого, почти случайного октябрьского снега – и ничего вокруг не замечала. Она переживала всеми фибрами своей красивой и возвышенной души. Полчаса назад она возненавидела чебурашек.

На голову ей опускались красные и желтые листики, ветер нежно сдувал их, теребил Людину челку и целовал изумленные обиженные глаза. «Чертовы чебурашки! Гнусные дебильные чебурашки! Ненавижу чебурашек! – думала Люда. Вообще она редко думала такими экспрессивными образами. Люда была учительницей младших классов, дочерью учительницы младших классов и внучкой директора школы. – Мерзкие, сопливые, тупые чебурашки! Отвратительные прыщавые пубертатные чертовы чебурашки!» – несмотря на свое благородное происхождение, ругалась Люда. И у нее на это имелись все основания.

Она двигалась как красивый большой кленовый лист среди других кленовых листьев. И скоро убаюкивающие движения ветра успокоили ее расстроенное существо. Люду понесло вместе с остальными листьями по бульвару, казалось, она упадет, остановится где-нибудь, зацепившись ручкой или шейкой за фонарный столб или за скамейку – и останется лежать до утра, пока дворник, усатый, оранжевый, источающий запах пожарища, не шаркнет метлою. И листья, а с ними и лист Люда, вспорхнут – и затрещат в костре. Ой! Люда вздрогнула, представляя, как загибается сначала ее хвостик, потом пластинка листа. Ой! Люду затошнило, закачало. Она схватилась за дерево и, обнявши его плотное тело, простояла с минуту. Организм ее медленно успокаивался. «Интересно, как называются дети чебурашек?» – подумала расслабленно Люда, мягко оглушенная неподвижностью дерева. Следующую половину часа – пока добиралась пешком до дома – она воображала себя деревом.

* * *

Тем временем на улице зажглись зеленоватые фонари. Тем временем затеплились окошки в муравьиных многонаселенных домах. И Людочка, засмотревшись на окошки, за которыми происходила разнообразная, иногда завидная жизнь, наша Людочка, в зеленом блеклом фонарном свете не разглядев перед собою ничего, опрокинулась в лужу! Она торчала из лужи бегемотом-альбиносом, белое нарядное пальто сразу напиталось печальной осенней водою.

Бывает, что хочется зареветь – громко, протяжно, соревнуясь с сиреною воздушной тревоги. И многие дамы не преминут взвыть этак, не преминут поколебать барабанные перепонки окружающих отчаяньем своей души. И даже без особого на то повода. В смысле, повод, конечно, есть. Но понятен он лишь самой даме, а всем прочим – даже и прочим дамам, которые оказались в зоне поражения, – не всегда очевиден. Например, был случай, когда жена одного человека нашла у мужа в кармане золотую сережку неизвестного происхождения… Или, лучше, вот – муж одной профессорши, Каблуковой Зинаиды, ночью пришел домой с шестью друзьями и ящиком пива смотреть футбол… А можно рассказать про Катьку, не знаю как фамилия, со второго этажа, ее в тот вечер все слышали – супруг у нее в тот день принес домой зарплату… Или нет, лучше всего рассказать про молодую жену Таню Леденцову, которая пришла однажды домой – а там в ванной Оля Миклухо-Маклай моется ее банными принадлежностями! В общем, повод у каждой свой. Так вот у Люды Георгиновой повод был немаловажный. И когда женщина с немаловажным поводом опрокидывается в лужу пустым ведерком, да еще будучи при этом в бальном пальто, да еще при свидетелях, что она делает? А вот Люда недаром была внучкой директора школы. Она отжала полы пальто и молча – из ее рта не вырвалось ни зв