Пригоршни из туесков памяти. Часть первая

Виктор Васильевич Воронов

Эта небольшая книга – о земляках автора – замечательных и удивительных людях Забайкалья и Прибайкалья, о тех, кто никогда особенно ничего не ждал, не ждет и не будет ждать от властей, от начальства, от «барина», от «воеводы», от «милостей царя», а кто опирается всегда, и, прежде всего, на собственные силы и добивается всего в жизни сам – своим трудом!

Сюда же добавлены небольшие зарисовки о природе, времени, простых и прекрасных людях, которых автору посчастливилось встретить в других уголках нашей Родины, любовно и гордо зовущейся Россией. Именно с ней – Россией – неразрывно связаны судьбы автора и дорогих его сердцу людей, упомянутых в туесках доброй памяти.

Виктор Воронов

Пригоршни из туесков памяти. Часть первая

Эти записи – туески, как я их назвал, сделаны для себя и самых близких мне людей – мамы, жены, брата, сына, племянников и племянниц, невесток, тестя и тещи, сватовьев.

Однако вскоре я почувствовал необходимость предоставить возможность их прочесть своим землякам-черемховцам, а также шелеховчанам, иркутянам, москвичам и тверичам.

А теперь, думаю, пусть хоть раз их прочтет или пробежит глазами и может быть найдет в них для себя что-то свое, сокровенное, свежее и родниковое любой желающий.

Я буду этому только бесконечно признателен!

    Автор

Посвящается Швецовым – Евдокие Ефимовне и Серафиме Никифоровне – моим маме и бабушке, и жене – Ларисе Михайловне!

О ТУЕСКАХ И ПРИГОРШНЯХ

По словарю известного исследователя русской словесности Владимира Ивановича Даля туес – восточно-сибирское слово (уменьшительное – туесок) – «…бурак, бурачок, берестяная кубышка, с тугою крышкою и со скобкой или дужкой в ней».

Деревенские умельцы делали их из бересты. Для этих целей выбирали ровную, с меньшим количеством сучков на основной части ствола, березу. Спиливали ее весной или летом, когда по ней шел березовый сок и еще не появилась сладковатая гущина – мезга. Далее распиливали березу на отмеренные, по предполагаемой высоте туеска, куски и специальным инструментом – сколотом (типа стамески) снимали кругами внутренний – желтый слой бересты, начиная с тонкой части, как бы с вершины, дерева.

Затем, снятую кругами и цельную (не разорванную) бересту (сколоту) запаривали в горячей воде, заворачивали снизу и сверху, оборачивали вторым слоем бересты – «рубашкой» (уже не цельной, а с замком) и ставили дно. Оно выпиливалось и подгонялось впритирку. Береста после кипятка ссыхалась, и дно держалось очень крепко. А сверху делали крышку с дужкой или скобкой.

Туески бывали разных размеров – от самых маленьких, в которые не смогла бы даже пролезть рука ребенка, до больших, в которые почти как в кадки (бочки) хозяйки аккуратно, слой за слоем укладывали и солили губастые сырые грузди и рыжики.

Туески, занесенные с мороза в дом, источали приятный запах березы и березового сока. В них в ранишние времена держали разное – сметану, бруснику, соль, творог, сахар, простоквашу и даже молоко. В туесках оно подолгу не скисало.

Туески были, конечно, не такие, как сейчас в большинстве своем встречаются среди продаваемых сувениров. А настоящие – двойные, без стыка на внутреннем слое и достаточно прочные. Подобный туесок привезли нам родственники жены из Шелехова. Изготовлен он был более ста лет назад. И он, по-прежнему, пригоден для всего того, для чего и был сделан каким-то прекрасным и мастеровитым человеком из села Олха Иркутской области в те такие теперь уже далекие времена…

И мы тоже в течение жизни многое складываем в свои своеобразные туески памяти.

И вот как хозяйка, принося в дом туески из погреба или из кладовки – с холода, как тогда говорили, радовала их содержимым своих домочадцев, так и мне хочется из туесков своей памяти выплеснуть пригоршни ярких и родниковочистых воспоминаний и впечатлений о жизни простых, настоящих людей, с которыми мне посчастливилось в разное время встретиться…

А пригоршня, по словарю В.И.Даля, – «…мера сыпи, всего сыпучего: сколько загрести можно в обе ладони вместе…». Так двумя ладонями рук, совмещая их вместе, можно взять пригоршню зе