1. Плохой студент всегда может стать хорошим солдатом…

В армии я служил не со своим годом. Я успел проучиться в институте Стали и Сплавов в столице нашей Родины, откуда был благополучно отчислен по истечении года. Если по-честному, говорить, что я год учился, это несколько преувеличивать. За этот год я занимался в театральной студии, в литературной студии-объединении, посещал все вечера и концерты бардов и менестрелей, а их в те годы было в Москве очень много, активно знакомился со всеми доступными злачными местами, расположенными вокруг ВУЗа (аббревиатура Московского института Стали и Сплавов МИСиС расшифровывалась студентами как Московский институт Семи Соблазнов). Все это время я активно знакомился с Москвой, весь центр столицы был истоптан мной многократно. Я прекрасно знал где находится клуб МИИТа или имени Серафимовича, где шашлычная Кавказ, кафе Шоколадница или пивбар №17.

Таким образом для изучения химии, а их у нас на первом курсе было не то три, не то четыре, или физики времени уже не оставалось. Жили мы за городом. С общежитием в институте было проблематично, и администрация выходила из положения следующим образом. Вблизи от Курского вокзала нашли симпатичный дачный поселок Салтыковку. В летнее время здесь было не протолкнуться от дачников. Кто-то был домовладельцем или точнее дачевладельцем, кто-то просто снимал койкоместо, но свободным не был ни один сарайчик, ни одна раскладушка. Почти как в Сочи или Туапсе.

А вот осенью-зимой население резко сокращалось, и в домах оставались в основном старики и старухи, да ожидающие переселения в квартиры с удобствами наследники домовладельцев. И вот администрация института стала снимать пустующее жилье для студентов. Платил ВУЗ за каждого студента по пять рублей с головы, а сам поселившийся молодой человек доплачивал хозяевам еще два с полтиной за якобы излишки света сожженные при занятиях в неурочное время. Ожидалось, что грызущие гранит науки студенты будут засиживаться достаточно регулярно за полночь. Может быть в более ранние годы такое и случалось, но не при мне.

Поездки в Москву и обратно также занимали время, отнимая его от учебы. Кроме того, толкотня в часы пик, да и вообще поездки несколько утомляли. Приезжаешь пусть не до конца, но вымотанный и уже ничего не хочется делать. Недаром в студенческом КВНе прозвучали строки:

Вы из Коммуны, а мы из СалтЫковки,

Вам к соседке, а нам в века!

В историю уверенно выедем

На тощей спине электроишака

Дом Коммуны – так называлось московское общежитие. В Салтыковке имелся свой комендант, который отвечал за расселение студентов, условия их проживания. А какие там были условия? Самые обыкновенные деревенские. Это было начало семидесятых. Повсеместной газификации Подмосковья не было, водопровода не было. Так и жили три – пять человек в комнате, на кухоньке керогаз и ведро для воды. Вода на участке или недалеко от дома в колонке на улице. Все остальные удобства в конце участка в фанерной постройке специального назначения. Новые условия совместно с К. Симоновым родили иные строки для КВНа:

Ты помнишь, Алеша, дороги СалтЫковки,

Как шли бесконечные злые дожди,

И как студент, одуревший от выпивки,

Плакал, зачетку прижавши к груди.

Как слезы он грязной ладонью размазывал,

Как вслед нам шептал: «О, Господь вас спаси!»

И к коменданту дорогу показывал,

Будто с этапом мы шли по Руси…

Короче, после второй сессии, когда все праздники и пьянки остались позади, а новые еще не появились на горизонте, я отправился в райвоенкомат. Райвоенкомат, как и положено ему, находился в районе, в славном городе Балашиха. На прием к военкому мне удалось попасть только с третьего раза. Но поскольку на занятия я уже ходить перестал, я начал ходить на прием. В результате через несколько дней я кому-то где-то окончательно надоел и военком согласился со мной встретиться.

Захожу в помещение. Достаточно большой кабинет. Длинный стол. С той стороны сидит подполковник и вопросительно смотрит на меня. Я не знаю, что нужно делать, и, хотя прожил всю жизнь в военной семье, т.е. в семье военнослужащего, не имею представления как себя