Крымские каникулы

Надежда Скорнякова

Со времен Антона Чехова и Максимилиана Волошина, если ты не пишешь о Крыме и в Крыму, то ты как бы не совсем поэт, художник и писатель и как бы не совсем часть русской культуры. Так повелось издавна, и, наверное, правильно, что эти традиции возрождаются.

Крымские каникулы

или Бухта Барахты, Коктебель и другие…

Надежда Скорнякова

© Надежда Скорнякова, 2016

© Надежда Селикова, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ласточкино гнездо

Вместо предисловия

Муза крымских ночей

Ночь дарит прохладу, избавив от груза

Жары, и мигают в ней звезды украдкой.

Ко мне возвратилась забытая муза,

С собой прихватившая ручку с тетрадкой.

И мысли роятся, свернувшися в строчки

Узором причудливым из закорючек.

Как здорово все же, что в крымские ночи

Нам с музою хватит тетрадок и ручек.

Море

Шторм в Алупке

Море

Пустынный пляж, неспешный шепот волн,

Кипельно-белых чаек след в лазури

И ветер в предвкушеньи новой бури,

Качающий рыбацкий утлый челн.

Там горизонт лишь обозначен чуть,

Полоской разграничив две стихии…

Об этом волшебстве пишу стихи я,

Чтоб к вашим душам море притянуть.

Вы спросите, вкусивши волшебство:

– Что может быть прекраснее, чем море?

Отвечу вам: – Прекрасней только горы,

Стопами уходящие в него…

Панацея

Если жизнь придавила, то надо

Все забросить и к морю спешить.

Дарит море покой и прохладу,

Лечит раны избитой души…

Не бери багажом за собою

Только мысли, что как валуны.

Скалы здесь обучают покою

Перед пляскою пенной волны…

Созерцаешь ты их, и тот час же

Тупики превращаются в даль,

А под крики серебряных чаек

Отступает любая печаль…

Вино гранатового цвета

От вечных дел моих устав,

Внезапно обратилось лето

Вином гранатового цвета —

Чуть терпкий вкус и запах трав.

По венам разлилось веселье.

Но я хмельна не от вина —

От песни, что поет волна

На теплых пляжах Коктебеля.

И пусть за тридевять дорог

Мой город, полный дел, скучает,

Покуда теплый бриз ласкает

И волны плещутся у ног.

Чуть терпкий вкус вина в бокале,

Травы душистой аромат

И песни волн меня пьянят.

И место скуке есть едва ли.

Белые всадники моря

Даль в синеве утопает

И чайки кружатся над скалами

(Как приглашение в синь, за собой, легкий взмах).

Мчатся на берег

Меж камня кривыми оскалами

Белые всадники моря на резвых волнах.

Белые всадники моря,

Рожденные пеною,

Вечные узники ветра и прочих стихий,

Вечно свободные вы,

Вечно пленные,

Резвым галопом ворвались в дневные стихи.

…Так неожиданно.

Строчка за строчкой слагается.

Муза моя расстаралась на совесть, за честь.

Днем она вечно таится,

От солнца скрывается,

Редкие вылазки можно по пальцам учесть…

Южного Крыма отроги

Пестрят кипарисами,

Кедров ливанских и сосен пьянит аромат.

Белые всадники моря,

Увенчаны брызгами,

К берега кромке сквозь камня оскалы летят.

Девятый вал

Сошедшая с полотен Айвазовского,

Качающая утлые суда,

На мириады брызг разъята в воздухе,

На берег вышла яростно вода.

Клокочет пенно-белыми бурунами,

Глодает скал гранитовый оскал.

Стара как мир, и все же вечно юная

Показывает вновь девятый вал.

Над морем дождь

Над морем дождь. Стучат шальные капли

По водной глади. Потемнела синь.

Укрыться от дождя спешит кораблик

В спасенье бухты из последних сил.

Над морем дождь. Умолкли кипарисы.

Лишь скалы подставляют каплям плоть.

А солнце, тучек распахнув кулисы,

Стремится море светом расколоть.

Разверзлись толщи. Редкой позолотой

На миг покрылась волн пугливых дрожь,

И чайки крик завис высокой нотой

Над скалами. Над морем правит дождь.

Шторм

Рассекаясь о скалы на части,

Рассыпаясь на тысячи брызг,

Бог морской, упивавшийся властью,

Штормом берег настойчиво грыз.