Путь домой идёт через болото. Часть 1

Алексей Евгеньевич Янкин

Каждый хоть раз в жизни да мечтал уйти куда-нибудь далеко-далеко и жить одному, в глуши, среди болот и лесов. Надеяться только на себя и ни от кого не зависеть. Но не каждому хватает на это решимости. А если сама судьба вдруг берет да и бросает тебя в самое гиблое место, в центр диких таежных болот? Сможешь ли ты выжить, не имея абсолютно ничего? И не пожалеешь ли о том, что твоя мечта исполнилась, что ты выпал из общества, перестал быть его шестеренкой, маленьким винтиком?

Путь домой идёт через болото

часть 1

Алексей Евгеньевич Янкин

© Алексей Евгеньевич Янкин, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Часть 1

Остров

(как я провёл зиму)

Жить в обществе и быть

свободным от общества нельзя.

    В. И. Ленин

В каждом коллективе дисциплина

должна быть поставлена выше

интересов отдельных членов

коллектива.

    А. С. Макаренко

Глава 1

001

Крошечный двухмоторный Ан-14 взревел и стал проваливаться. Дыхание перехватило. Ткнувшись лбом в иллюминатор я смотрел вниз. Растекавшаяся ни один час под днищем самолета от горизонта до горизонта зеленая масса с мерцающими там и сям зеркальцами озер распалась вдруг на отдельные клочки. Мохнатые верхушки сосен неудержимо неслись навстречу, казалось еще мгновение и мы нырнем в самую их гущу. Но вот, словно из ниоткуда, в пушистом лесном ковре появилась проплешина. Она стремительно росла, превращаясь на глазах в огромную продолговатую поляну. Промелькнуло несколько плоских крыш с белыми жирными цифрами на них, мачта с раздутым ветром длинным сачком на верхушке. Колеса зашуршали по грунтовой полосе. Наш агрегат запрыгал и затрясся всеми своими болтами и кожухами, пару раз энергично подскочил и замер. Двигатели, раз-другой хрюкнув, один за другим смолкли. В уши влилась тишина.

После столь стремительной посадки меня мутило. Не дожидаясь приглашения, я торопливо вышел, скорее вывалился, из распахнутой пилотом двери. Следом, с бледными как у зомби лицами полезли мои попутчики: пожилой мужичок, явно представитель сельской интеллигенции, в мятом костюме-двойке и начищенных до блеска яловых сапогах, девушка—переросток лет тридцати в джинсах в обтяжку, в светло коричневом, крупной вязки свитере и в вызывающе торчащих в стороны тугих рыжих косичках. Последними – двое молодцев лесорубов с обветренными лицами, сизыми носами и граблеобразными тяжелыми заскорузлыми руками. Пассажиры выглядели ошалело, в отличии от пилота, который беззаботно потянувшись, жизнерадостно хрустнув суставами, и, засвистев ведомый ему одному мотивчик, направился в сторону находившихся у опушки одноэтажных домиков. Наша дальнейшая судьба, похоже, его интересовала меньше всего.

Поляна оказалась довольно приличных размеров. Метрах в трехстах со стороны солнца, у самой кромки леса, виднелись три-четыре рябых приземистых строеньица, напоминавших собой нечто среднее между большими дощатыми ящиками из под фруктов и раздавшимися вширь вагончиками-бытовками. Нестройной гурьбой пассажиры потянулись за пилотом. На полпути навстречу нам попались два небритых взлохмаченных субъекта в линяло-синих полукомбинезонах, надетых, судя по всему, на голое тело. Субъекты хмуро тащили на скрипучей тележке к самолету бочку с топливом, лениво при этом переговариваясь вполголоса матом.

С более близкого расстояния выяснилось, что ящики у опушки есть ничто иное как комплекс зданий аэровокзала, о чем нас и не преминул не без гордости заверить водила нашего аэрбаса, дожидавшийся у ближайшего из них, после чего скрылся за дверью, махнув напоследок рукой в сторону соседнего ящика. Так как на двери, захлопнувшейся за пилотом, безапелляционно написано (я бы сказал, намалевано) белой краской «посторонним вход строго воспрещен!» мы послушно двинулись к следующему «объекту». На его двери не было никаких надписей – ни разрешающих, ни запрещающих, ни сообщающих каких либо иных полезных сведений. Мы вошли.

Судя по длинным широким скамьям, тянувшимся вдоль стен единственной ком