Ню

Борис Берлин

Это книга не о любви… это – о встрече и ожидании встречи, о маете двух разделенных сердец, это о том, каким бывает мир, когда – вместе. Это – книга о тебе.

Борис Берлин

Ню

Право на возвращение

Пролог

Не говорите, что – осень.

Из-за тумана, с той стороны невидимой реки, длилась – тишина… Только два неслышных голоса шептали друг другу… Как два опавших листа или два майских жука. И не говорите, что – август…

– Что же мы – так никогда и не встретимся?

– Ну почему – встретимся – и даже обязательно. Только потом пожалеем о этом.

– Почему? Это грустно… Но я тебе верю – ты всегда все знаешь.

– Правильно. Верь мне. И тогда все будет хорошо.

– Ты говоришь – все будет хорошо – и от этих слов такой холод…

– Тебе не может быть холодно, маленькая врунишка. Я ведь с тобой, да?

– Ну да, ну да – не может – я просто преувеличиваю. Обожаю преувеличивать…

– А я обожаю тебя.

– Это славно – мне это нравится…

– Ну а ты? Нет, я не буду спрашивать, скажи сама, а?

– Я… А что я? И ты сам все знаешь. Давай лучше о другом…

– О чем моя сладкая? О чем?

– Расскажи – как мы встретимся, как все произойдет.

– Все будет непросто. Да, непросто. И – по-разному. Слушай…

Есть Бог на свете

Часть первая – Оля

Мой самолет разбился в 7.30 утра.

Сильнее страха было удивление.

Неужели этот ужас происходит со мной.

Этого просто не может быть.

Еще молодая, любимая, карьеру сделала, мужчины вслед оборачиваются, подруги говорят – везучая.

Мне и по правде всегда везло.

До сегодняшнего дня.

Не хочу вспоминать про то, что началось в салоне после того, как люди поняли, что – все.

Самолет полный.

Группа детей с воспитателями – английские школьники – возвращаются домой после месяца, проведенного в Москве и Питере – месяца изучения языка и архитектуры. Молодожены – сидят на ряд впереди.

Старик – строгий и нахмуренный – с самого момента посадки.

Стюардессы – красивые, вышколенные.

И еще много других, к которым и присмотреться-то не успела.

Как вдруг, все разломилось на несколько кусков – и нет ничего.

Про это вспоминать не хочу.

Я о другом сейчас.

О другом.

Глеб встречает меня в лондонском аэропорту.

Вот он – наконец-то я его вижу вблизи.

Толпа обезумевших людей, (видимо, уже объявили про катастрофу) и он среди них.

Седая голова, синие глаза.

Улыбка знакомая, но сейчас – как будто приклееная.

Не поймет, в чем дело.

Не верит, что все кончилось, так и не начавшись.

Милый…

Милый мой…

Я прозрачна и невидима, а потому безбоязненно прохожу сквозь сгустки человеческой боли и оказываюсь рядом с ним.

Моя ладонь невесома, но я касаюсь его щеки.

Касаюсь…

Господи, ведь мы целый год мечтали об этом.

Коснуться…

Да не год – какое там. Целую жизнь мечтали – и вот…

Глеб беспомощно озирается по сторонам.

В толпе кто-то падает.

Крики, крики, крики…

– Милый, – шепчу я, – мне не больно, мне совсем не больно… Ну что поделаешь – не сложилось у нас. Деток жалко – погляди на их семьи – вот горе то. А я – что ж, прости – не долетела я до тебя…

Год писем, и все закончилось здесь.

А сейчас я читаю его мысли. Они мечутся, как звери в клетке.

И последняя: «Не сложилось…»

Я чувствую тупую боль в его груди и накрываю ее своей ладонью.

Боль тут же утихает.

И хорошо.

Не надо, чтобы боль.

Не надо, чтобы смерть.

Живи – и за меня и за себя – и за нас.

Ведь есть же бог на свете…

Часть вторая – Глеб

Вот уже десять дней, как ее нет…

Десять дней, десять лет, десять жизней…

Неужели – уже десять? Моей Оли…

Мы знакомы год… Были знакомы… были…

Это принято называть виртуальной любовью. Может, так оно и есть, но тогда, что такое любовь – вообще… Никакая невиртуальная, а просто – любовь, обычная, когда двое… Я не знал. А потом мы встретились.

Так оно и было – встретились. Наши письма, наши мысли, наши души… И даже наши тела…

Тысячи, тысячи писем с одного континента на другой – как дышать, есть, пить, как – жить…

Да, мы научились и