Вход в лабиринт

Андрей Молчанов

Секретный фарватер (Вече)

Беглый каторжник и журналист-неудачник, бывшие кагэбэшник и офицер-подводник – они все очень разные, и у каждого своя цель. Под флагом «Гринпис» на борту научно-исследовательского судна они плывут в составе команды к затонувшим в Атлантике российским ядерным подводным лодкам. Корабль начинен взрывчаткой. Основная часть команды – террористы. От экспедиции веет смертью. Пока главные герои – врозь. Но очень скоро им придется объединиться, чтобы выжить, чтобы спасти мир.

Андрей Молчанов

Вход в лабиринт

Все персонажи и события, описанные в данной книге, являются авторским вымыслом, и любые ассоциации читателя, связанные с реальными людьми от бизнеса и власти, – личное и независимое дело самого читателя. Реальные люди от бизнеса и власти, сподобившиеся прочесть этот роман и узрев в нем родственных себе персонажей, заслуживают всяческих похвал как люди самокритичные и совестливые.

Глава 1

Очень тяжело, муторно и постыдно просыпаться в утренних сумерках камеры предварительного заключения.

Особенно с похмелья, усиливающего чувство вины как за свой добровольно отравленный организм, так и за пострадавший от твоих раскрепощенных алкоголем поступков общественный порядок.

Дикая, ободранная сухость в горле, словно я сжевал рулон наждачной бумаги, сведенный судорогой желудок, и глупая моя голова, тяжелая, как пудовая гиря.

Рядом со мной, уткнувшись лицом в обширный, от стены до стены, дощатый настил, этакую общественную кровать на взвод правонарушителей, храпело единственное, слава богу, неизвестное существо. Лохматое, в грязных джинсах и в ободранной кожаной куртке. На свешенной с настила ноге неизвестного болтался стоптанный ботинок с прилипшим к подошве окурком, другая нога была нага, даже без носка. И отличала ее грязная мозолистая пятка.

Что же я вчера натворил?

И – вспомнилось. Разрозненно, отрывочно, но волосы на голове сразу встали у меня дыбом от этих воспоминаний.

Вчера я стрелял в человека. И не просто стрелял, а стрелял на поражение, в голову, и – попал.

А предшествовали меткому выстрелу обстоятельства сугубо житейские, на поводу у которых я легкомысленно пошел. Дернул меня бес поехать на машине к приятелю на день рождения, хотя жил тот в двух километрах от моего дома и я мог к нему вполне протопать пешком или же поймать левака. Ведь знал же, что буду там выпивать! Знал и то, что разойдемся поздно, но хотел, со всеми удобствами усевшись в машинку, тихими переулками дорулить до дома. Вероятно, с какой-нибудь залетной дамой, снятой на празднестве.

Вот и дорулил. До первого перекрестка, где столкнулся с машиной. Как – не помню. Ударил в водительскую дверь. И в звуке удара было что-то жуткое, словно нутром ощутил, как за крашеной жестью и виниловой обивкой хрустнуло что-то живое и беззащитное.

Насчет беззащитности я, правда, ошибся. Из машины, отплевываясь матюгами, степенно извлек свои телеса дядя внушительных габаритов. И хотя был я, увы, пьян, однако уяснил мгновенно и убежденно, что и для дяди трезвость – не норма жизни и состояние его сродни моему, словом – того же поля ягодка.

А покуда он, грязно выражаясь, выбирался из своей помятой колымаги, я последовал его примеру, одновременно отзванивая своему ближайшему дружку Юрке Шувалову, милицейскому оперу. Произнес кратко, услышав его сонный голос:

– Попал в аварию в нашем районе, я пьяный, выручай… – И тут же дал отбой, ибо в последующий миг мой нечаянный оппонент достал из-под куртки «макаров» и, разевая пасть, заорал в мой адрес типа: «Стоять, падла!», наведя ствол на меня.

Я остолбенел на минуту, но тут из «макарова» хлестнул оранжевый клин огня, и над моей головой, туго уходя в ночное небо, пропела пуля.

Я не знал, что имел в виду этот мужик: то ли напугать меня предупредительным выстрелом, то ли прострелить мне череп, и среагировал механически: выхватил из кармана газовый «кольт», доставшийся мне по случаю, метнулся поближе к противнику и выстрелил, практически в упор, в его наглую физиономию.

И – обалдел. Ибо физиономия мгновенно п